Легенды хоккейного ЦСКА

Еще до службы я был весьма импульсивным юношей. В том смысле, что совершал иногда опрометчивые поступки. Пытался самостоятельность таким образом проявлять. Выходило не очень здорово. Конечно, к родителям обращался: как ситуацию исправить? Они резонно замечали: ты все уже сам сделал, ничем здесь не поможешь. Пришел бы раньше, спросил. В общем, набил себе шишек на пути к самостоятельности. Такой склад характера, ничего тут не попишешь.

Отец, признаться, очень многое мне дал. Блестящий воспитатель! Он как раз сетовал, что мало меня воспитывал в силу объективных причин. Понятно, когда играл в хоккей, подолгу отсутствовал дома и так далее. Возможно, полагал папа, удели он мне больше внимания, в моей судьбе все сложилось бы иначе. Вопрос дискуссионный и весьма непредсказуемый. Да и не стоит бесконечно копаться в себе. Жалеть особо ни о чем не приходится.

Жалел только вот о чем: отец в раннем детстве моем ни разу не присутствовал на дне рождения сына! Ну, так случилось, опять же по хоккейным обстоятельствам. Родился-то я первого января. А папа с ЦСКА или сборной выступал в турне за океаном. Именно в эти сроки.

Да, пяти-шестилетним мальчишкой я расстраивался по данному поводу. Нет и нет рядом близкого, любимого человека. В день рождения. Нисколько не упрекал отца, даже в столь юном возрасте постепенно проникся значимостью его занятия. Мама и бабушка с дедушкой популярно и в то же время мягко, доходчиво объясняли причину отсутствия отца. Он вместе со своими товарищами защищал цвета сборной СССР, тем самым прославлял родину. Еще родные пояснили, что папа не всю жизнь шайбу будет гонять. Когда-то закончит выступления, чаще станет общаться с нами.

Если продолжить тему воспитания… Владимир Иванович ни разу не поднял на меня руку. Разве что голосовыми связками воздействовал. Опять же на крик не срывался, просто менял интонацию. Нотки металла появлялись, когда, видимо, требовала ситуация. Но это было настолько доходчиво! А в целом он мягкий, добрый, отнюдь не злопамятливый человек.

Теперь о том, чему посвящен заголовок данной главы. Люди моего поколения и, естественно, старше помнят, как в Москве, да и в стране тоже, появилось в те годы направление панков. Молодежь чуть ли не поголовно брилась тогда. И я туда же. Подросток, лет четырнадцать-пятнадцать мне.

Отца в школу вызвали. Учителя очень переживали, не хотели видеть у себя рассадника панка. Да еще учился я в школе с углубленным изучением английского языка, требовалось соответствовать статусу. Папа заверил педагогов, что все поменяется, войдет в норму. Огорчаться не стоит, сыну многое объяснил.

А рассказал отец следующее. Он как раз вернулся из Германии с чемпионата мира по хоккею. Панки именно там сотнями, если не тысячами, бродили по улицам, даже на хоккей их пускали. По площадям и закоулкам ходили группами, приставали к прохожим.

Он воочию наблюдал за молодыми тамошними людьми. Как они себя держат, ведут, общаются с окружающими. Из уст отца – своего рода нарождающийся, поднимающий голову фашизм. И настолько убедительно папа все рассказал, что я тут же отказался от идеи подражать этим панкам. Ужас, представьте, обуял.

Почти опрометью побежал в ближайшую парикмахерскую. Убедил мастера постричь меня наголо. Чтобы и близко не было дурацких разделений на голове. Спустя время волосы равномерно отросли. Как папа и предсказывал, все в норму вошло.

Вместо льда – бассейн

Отец по сути своей не конфликтен. Не самоцель же непременно ссориться, тем более в пух и прах с кем-то ругаться. Во время спортивных сборов, в преддверии крупных хоккейных турниров у папы неизменно находились друзья-партнеры для игры в бильярд или шахматы. В поездках, к слову, он всегда читал. Массу литературы проштудировал по любимым шахматам, бильярду.

Отец вычитал в одном из журналов, как правильно и быстро кубик-рубик собирать, популярное в те годы занятие. Меня искусству кубика научил. Разумеется, шахматишки и бильярд с его помощью освоил. В общем, что сам умел, то мне и передал.

Конечно, летом несколько недель вместе проводили. Папа, мама и я. Не только в таком составе, но и расширенной компанией. По окончании хоккейного сезона два-три купе скорого поезда заселялись игроками ЦСКА, и мы отправлялись на юг. Любили время проводить в доме отдыха под Ялтой. Там замечательная площадь, красивая набережная.

Перед той поездкой в Ялту, о которой пойдет рассказ, наши знаменитые хоккеисты-отцы летали, как водится, по ходу минувшего сезона в Канаду на очередные соревнования. И в тамошних магазинах купили себе популярную в то время обувь – сабо. Такие летние тапочки. Их и захватили с собой на юг, чтобы легко, непринужденно гулять.

В погожее утро идем на упомянутую набережную. Отцы наши взгромоздили на шеи детей и пошли в сторону аттракционов. Развлечься, нам удовольствие доставить. Шли в тех самых шлепанцах – сабо. Оглушающий звон на мостовой от них! Звук сравним разве что с цокотом лошадиных копыт. Народ с любопытством оборачивался, взирал на пешую кавалькаду знаменитых хоккеистов с детьми.