Легенды о Дневе. Право на счастье. Часть 2

– Может и так, но война – это и вправду проявление не только инстинктов. Инстинкт проявляют те, кто держит меч, а вот те, из-за кого приходится держать меч, проявляют себя, как корыстные, жадные до власти и богатств убийцы. Любой воин по своей сущности является безжалостным убийцей, без разницы убил он во имя короля, мести или так случилось. Все они убийцы, но вот те, кто стоят у истоков власти, намного хуже. Они сподвигают субъектов становиться убийцами, омывая социум в очередной раз ложными, запутанными и весьма грязными моралями, оценивая убийство за страну, как благо, убийство ради мести, как суд. Но при этом когда сей факт лишения жизни происходит без приказа властвующей стороны, то это считается преступлением, аморальным деянием. Почему они не могут объяснить, поскольку, если раскроют всю суть своих двойных оценочных стандартов, то потеряют свою ложную правоту в лице социума. Они снова применяют то же убийство, только подчеркивая им уже свою статность. Позволяя государственным служащим омывать в крови руки, они выставляют на показ то, что только они вправе решать, сколько времени отведено субъекту. Всё это поведение не случайно, оно на подсознании ведёт к повышению своей оценки для самого себя. Олицетворяя свой грязный грех, как данность, которую могут позволить себе только творцы. В чём-то это правда имеет общие черты, все могут иметь детей и все могут лишать жизни. Забрав эти права под свою опеку, прикрытую стремлением к обожествлению личного я и собственного эго, любой правитель вводит в стране понятие правосудия. Но представь, если бы никто не мог никогда никого убить, что бы было тогда. В социуме наступило бы равенство и гармония, которая далеко не на руку ни единому живому существу. Ведь убийцы во имя королей точно так же причисляют себя к своим выдуманным богам, сравнивая свою подлость и грязь с их карой. В военных походах они, так же как и короли, стремятся забрать как можно больше драгоценного имущества, тем самым становясь ещё и ворами, неспособными лично произвести подобное на этот свет. Так и получается Илина, что война – это просто раскрытие всей сущности каждого живущего здесь.

– Интересный монолог Син, но вот только я так и не получила ответа по поводу тела для мужа.

– Нет, Илина, получили, но прослушали его, так и не поняв, что ему не нужно тело. Прослушали то, что он бессмертен. Но если вам так нужно вырывать его из полной гармонии, где он очистился от всего земного греха, беспорядка и больше не угрожает никому становлением и превращением в ложного бога, то я скажу одно. В храме есть те, кто отдаст тело с удовольствием.

– То есть в храме кто-то есть?! – Илина остановилась посреди джунглей и открыла рот.

– Храм жил и живёт своей весьма странной жизнью, отделившись от социума. Там есть монахи и послушники, а так же те, кто ради ритуала жил всю свою жизнь и с удовольствием отдаст своё тело.

Илина молча села, поскольку услышанная информация её шокировала. Сказать, что она удивилась, значит не сказать ничего. Она шла неведомо куда, без какой-либо догадки даже о том, что там будет, но твёрдо зная, что храм пуст, а оказывается, что в нём есть монахи с послушниками.

– Ты прости, но все твои слова больше похожи на сказку или обман. Откуда в забытом тысячелетнем храме взяться живым людям?!

– Я повторюсь, это общество потеряло храм, но не храм потерял общество. С того момента, как его забыли, храм только больше расцвел, без постоянного давления и стремления субъектов перевернуть весы судьбы так, чтобы всё было на их стороне.

– Храм спрятали специально?

– Да. Монахи, живущие там, хранят тайны и знания, и им не хотелось, чтобы эти знания постигли те, кто всё решает с помощью меча. Они с уважением относятся к тому, чем наделила их природа, отринув от себя ложные догмы и бренную суету, которая, словно эпидемия охватила общество, сгораемое от жажды денег и власти. Не найдя панацеи этому явлению, они стали аскетами для всего мира.

– Неужели никто никогда не находил этот храм? – Илина снова встала на ноги, переварив всю информацию, которую только что услышала от Сина.

– Находили, но покидать его не спешили. Я лично пробыл в том храме не один год, постигая их мудрость, и если бы не зов Жай-Бао, то и по сей день находился бы там.

– Я слышала, что Жай-Бао это живое существо, не созданное мифами в отличии от остальных религий.