Легенды о Христе

Раниеро поравнялся с домом, на балконе которого стояла женщина. В то мгновение, когда Раниеро проезжал мимо, женщина нагнулась через перила, схватила свечу из его руки и быстро скрылась с нею.

Оглушительный крик восторга толпы наполнил всю улицу. Насмешки и оскорбления со всех сторон посыпались на бедного рыцаря. Раниеро покачнулся – и без чувств упал на мостовую.

В ту же минуту улица опустела; все спешили поскорее убраться подальше, чтобы не быть в ответе, никто не подумал помочь несчастному. Он лежал один, возле него стояла лишь его лошадь.

Когда улица опустела, Франческа вышла из дому. Она была по-прежнему прекрасна, только в глазах светилась еще большая грусть; она несла в руке зажженную свечу Раниеро.

Франческа заботливо склонилась над рыцарем. Он лежал неподвижно, но в тот миг, когда пламя свечи осветило его лицо, Раниеро открыл глаза и пришел в себя. Казалось, этот свет имеет над ним какую-то особенную силу.

Когда Франческа увидела, что сознание вернулось к Раниеро, она сказала ему:

– Вот твоя свеча. Я видела, как дорожишь ты ее светом, и не знала, как помочь тебе. Если бы я не вырвала ее из твоих рук, ее, наверно, погасили бы…

Раниеро сильно расшибся; но ничто не могло удержать его тотчас снова двинуться в путь. Он попробовал встать, но ноги подгибались от слабости; Франческа помогла ему сесть на коня.

– Куда ты держишь путь? – спросила она.

– Я еду в собор, – ответил Раниеро.

– В таком случае, я провожу тебя, – сказала Франческа, – я только что собиралась идти к обедне.

Она взяла лошадь за повод и повела ее.

Франческа сразу узнала Раниеро, хотя он сильно изменился. Раниеро же даже не взглянул на нее, он думал лишь о священном пламени.

За всю дорогу до собора они не сказали друг другу ни слова. Раниеро все время думал только о том, как бы уберечь в эти последние минуты огонь свечи, Франческа боялась заговорить с ним, потому что думала, что он не вполне сознает все, что с ним происходит. Она гнала мысль, что Раниеро вернулся на родину безумным, не хотела верить этому, и все-таки боялась заговорить с ним, чтобы не убедиться в страшной догадке.

Раниеро вдруг услышал, что кто-то плачет возле него. Он обернулся и тут только узнал Франческу. Но он ни слова не сказал ей; он не хотел думать ни о чем другом, кроме священного пламени.

Раниеро подъехал к ризнице, сошел с коня, поблагодарил Франческу за помощь и со свечой в руках вошел в собор.

Франческа обошла вокруг и вошла в собор с главного входа.

Была Страстная суббота; в знак траура ни одна свеча не горела в огромном храме. Франческа подумала, что нынче угаснет последняя искра надежды, которой она жила долгие годы.

Шла торжественная служба. Множество священников во главе с епископом совершали богослужение; во время чтений они сидели полукругом за алтарем.

Вскоре заметила Франческа, что какое-то движение произошло среди духовных лиц.

Многие из тех, кто в данный момент не принимал участия в службе, один за другим ушли в ризницу, наконец туда же ушел и епископ.

Служба подходила к концу, когда вышел на середину храма один из священников и начал говорить народу. Он рассказывал, что рыцарь Раниеро привез во Флоренцию священный огонь из Иерусалима от Гроба Господня, передал, сколько страданий, лишений и испытаний претерпел доблестный рыцарь на своем пути, и чрезвычайно восхвалял его.

Люди с немым изумлением внимали словам священника.

Радости Франчески не было границ.

– О, боже мой! – шептала она. – Я не перенесу такого счастья! – и слезы текли по ее лицу.

Священник говорил долго и убедительно.

– Вам может показаться, – закончил он свою речь, – что подвиг Раниеро не так труден и велик. А я говорю вам: молитесь Создателю, чтобы Он и впредь посылал Флоренции носителей Своего вечного, милосердного света; тогда родина наша будет сиять правдой и истиной, исчезнут грехи и пороки, пред нами откроется источник всеосвящающего света и красоты!

Широко раскрылись главные двери собора, и в храм вошла торжественная процессия. Впереди шло многочисленное духовенство, певчие, – за ними шел епископ, а рядом с ним – Раниеро, в том же ветхом плаще, со свечой в руках.

Процессия остановилась перед алтарем. Едва Раниеро вошел в храм, поднялся старый, седой человек по имени Отто – отец того подмастерья, который когда-то повесился из-за Раниеро.

Старик подошел к епископу, поклонился ему и сказал громко, так что слова его были слышны всем:

– Великое дело совершил Раниеро, если привез во Флоренцию священный огонь от Гроба Господня. Никогда еще не удостаивалась Флоренция такой благодати; невольно закрадывается сомнение, возможно ли совершить человеку такой подвиг? Поэтому я считаю необходимым, пусть Раниеро докажет всему народу, что огонь этот он действительно привез из Иерусалима, от Святого Гроба Господня.

Услышав эти слова, Раниеро побледнел.

– Господи, помоги мне! – прошептал он и громко сказал, обращаясь к Отто: – Я всю дорогу ехал совершенно один, у меня нет ни доказательств, ни свидетелей…

– Раниеро – честный рыцарь, – промолвил епископ, – мы верим его слову.