Легенды Октады

  -С тебя будет довольно и того, что ты сейчас умрешь от руки знатного вельможи, – процедил он в ярости сквозь зубы и вновь принялся атаковать хорошо поставленными ударами.

  На какое-то мгновенье, собираясь нанести рубящий удар сверху, он открылся. Стремительно сделав выпад, я вонзил ему в грудь свою шпагу на две трети лезвия. Незнакомец охнул и зашатался. Он посмотрел на меня удивленно расширенными глазами. Лицо его, наоборот, порозовело, появилось даже какое-то человеческое выражение.

  -Это вы.... Как же я не догадался…, – я выдернул шпагу из его тела. Алый фонтан, вырвавшийся из его груди сквозь атласный камзол, залил всю его одежду, он зажал левой рукой рану и тут же рухнул навзничь.

  Я отсалютовал своему сопернику шпагой, вложил ее в ножны. Слуги убитого, так же молча, переложили тело своего господина на бархатный плащ, подняли его и понесли с площади.

  -Довезите его на экипаже, – приказал я: – На имущество вашего господина я не претендую.

  Слуги сначала застыли, не веря своим ушам, затем довольно быстро уложили убитого в карету и экипаж тронулся. Я пошел к собаке.

  -Вот это да! – то ли восхитился, то ли возмутился пес: – Ловко вы его.... а к тому же как-то даже обыденно. И не жалко?

  -Перестань паясничать, – перебил его я: – Нам следует отдохнуть, переварить события сегодняшнего вечера, хотя бы. В конце концов, просто перекусить.

  При этих словах мастино немного оживился, но не стал подавать вида. Он с готовностью поднялся и зашагал горделиво слева от меня. "Дрессированный," – хотел было сказать я вслух, но сдержался, чтобы не обидеть нового товарища: "Боже мой, сколько всего нас ждет впереди…"

  #

  Утром пес проснулся первым. Он потянулся, выставив далеко вперед передние лапы, изогнулся точно большая кошка и зевнул. Затем, уже не торопясь, заглянул в глиняную чашку, стоявшую на полу неподалеку, брезгливо поморщился и подошел к моей кровати. Я сделал вид, что продолжаю спать, чуть сомкнув веки.

  -Эге-гей, – тихонько протянул пес: – Петушок пропел – пора вставать. Ты вчера что-то говорил про незавершенные дела, да и прогуляться не помешает.

  -Ну, хорошо – хорошо, только не испачкай меня, пожалуйста.

  -Это природа, – немножко обиделся мастино, пытаясь стряхнуть с морды слюни: – Я что, виноват?!

  -Забудем, – вскочил с кровати и откинул с окна тяжелые балдахины штор. Оконная рама долго не поддавалась, но затем, со скрипом, открылось наружу. И теплые солнечные лучи забегали по комнате. Приток свежего воздуха, солнечное утро и ярко-голубого небо вдохнули в меня хорошее настроение и бодрость.

  В дверь настойчиво постучали. Открыв крышку часов, я убедился, что уже позднее утро, а еще хозяин трактира, где я был вынужден снять комнату, оказался человеком пунктуальным.

  -Хорошие часики, – ядовито заметил пес, слушая их переливчатую мелодию

  -Войдите! – разрешил я и строго посмотрел на собаку. Мастино скривил морду, но кивнул мне, соблюдая правила игры: я – хозяин, он – моя собака.

  -Сударь, здесь костюм, который вы заказывали у мэтра Пьемонта, – хозяин трактира, уже не молодой, с залысинами, мужчина, с заметно выпирающим животиком, но одетый опрятно; внес в комнату большую картонную коробку и положил ее на стол.

  -За ваши труды, – поблагодарил его я и вложил в протянутую ладонь золотой. Хозяин, заискивающе, кланялся, начал улыбаться и быстренько стал ретироваться к выходу. Как только он исчез за дверью, пес носом скинул крышку коробки и уставился на содержимое.

  -Любопытство – не порок…, – начал, было, я.

  -Знаю-знаю, – махнул мне в ответ лапой мастино: – Мы что, принцы крови?!

  -С чего ты взял? – усмехнулся я: – Просто я люблю одеваться элегантно.

  -Ну, да, ну, да, – согласился мастино: – Элегантно одеваться, элегантно убивать, элегантно давать целый золотой на чай.

  Я сделал вид, что не услышал высказанные в мой адрес замечания и переоблачился в принесенную одежду, повернулся к овальному зеркалу, в массивной позолоченной раме, висящему на стене между двух гобеленов: "Да, мэтр Пьемонт – мастер, что надо!"

  -Идем, надо прогуляться и присмотреться к дворцу и окрестностям, -позвал я собаку. С этими словами я вытащил из-под кровати свой дорожный саквояж из крокодиловой кожи, извлек из него маленькую стеклянную баночку с зеленовато-бурой жидкостью и аккуратно положил ее во внутренний карман камзола. Мастино смотрел на меня с явным неодобрением:

  -Очередное волшебство?

  Я кивнул и, закрыв саквояж, глубоко задвинул его под кровать. Поверх камзола надел ажурный кожаный ремень со шпагой и, наконец, накинул плащ.

  -Нам пора. И вот еще… старайся не удивляться ничему, а если появятся какие-то вопросы – я, с удовольствием, отвечу.

  На улице было полно людей. В основном простые горожане: ремесленники, шедшие по делам, домохозяйки; торговцы мелким скарбом; просто ребятишки, бегающие маленькой стайкой.