Легенды петербургских садов и парков

Сохранилась еще одна легенда о болезненной любви Екатерины к порядку. Недалеко от Большого пруда находится Розовое поле. Это обширный зеленый луг, обрамленный роскошными кустами роз. Прогуливаясь однажды по парку, императрица обратила внимание на великолепную белую розу и решила подарить ее своему любимому внуку Александру. Но было уже поздно и, чтобы за ночь розу не срезали, она приказала выставить у куста часового. А наутро совсем забыла о своем вчерашнем намерении. А часовой стоял. Затем его сменил другой… третий… четвертый гвардеец. Не зная о планах императрицы и боясь совершить непоправимую ошибку, командир караула учредил у розового куста постоянный караульный пост. Говорят, этот пост просуществовал вплоть до воцарения императора Николая I, тот и отменил его за ненадобностью. По другим легендам, узнав о происхождении поста, Николай перевел его в другое место, к Орловским воротам, и повелел, «чтобы часовой по-прежнему, в память великой бабки его, основоположницы лихих лейб-гусар, всегда назначался от этого полка».

Екатерининский парк богато украшен беломраморной скульптурой, особенно впечатляюще она выглядит на фоне темно-зеленых древесных крон. Традиционно бережное отношение к скульптуре сохранялось и после октябрьского переворота. Правда, иногда это принимало самые невероятные формы. Одна из легенд послереволюционного Петрограда повествует о том, как в 1918 году Петроградский губисполком получил телеграмму из Царского Села, из которой следовало, что после бегства белогвардейцев в одном из прудов Екатерининского парка нашли сброшенный с пьедестала обезображенный бюст карла Маркса. В Царское Село спешно направили комиссию во главе со скульптором Синайским, автором памятника основателю марксизма, созданного в рамках ленинского плана монументальной пропаганды. К приезду высокой комиссии бюст извлекли из пруда, отмыли, установили на постамент и укрыли белоснежным покрывалом. Предстояло его вторичное торжественное открытие. Под звуки революционного марша покрывало упало, и Синайский в ужасе отшатнулся. Перед ним хитро и сладострастно улыбался, склонив едва заметные мраморные рожки, эллинский сатир — одна из парковых скульптур Царского Села. Синайский, рассказывает легенда, осторожно оглянулся вокруг, но ничего, кроме неподдельного революционного восторга на лицах присутствовавших, не заметил. «Памятник» великому основателю открыли.

А. А. Греков. Вид павильона Эрмитаж в Царском Селе. 1759 год

В 1744 году по проекту Земцова начали возводить парковый павильон Эрмитаж. Однако в 1749 году, почти полностью готовый, он был переделан по новому проекту, предложенному архитектором Б.Ф. Растрелли. Тогда-то он и приобрел в своем оформлении многочисленные колонны, декорированные скульптурой и украшенные гипсовыми барельефами на базах, и легкие живописные балюстрады на причудливо изогнутой кровле.

Павильон Эрмитаж предназначался для приятного времяпрепровождения и отдыха. О приемах, устраиваемых императрицей Екатериной II в Эрмитаже, рассказывают легенды. После танцев из-под пола мгновенно поднимались специальные столы, блюда на которых «сменялись так, как делаются волшебные превращения в театре». Каждый из приглашенных мог заказать любое кушанье, написав его название на грифельной подставке и позвонив вниз. Под полом находились механизмы, вокруг которых «возились лакеи, спеша получить из кухни и поднять требуемое блюдо». Список блюд был так велик, что вполне мог удовлетворить любой, даже самый изощренный вкус. И будто бы только Суворову однажды удалось вызвать переполох на кухне и смутить хваставшуюся обилием гастрономического ассортимента императрицу. Говорят, он затребовал блюда, которых не оказалось-таки на кухне. Это были солдатские щи и каша.

Эрмитажную кухню, откуда подавались блюда, построили на границе парка, в некотором отдалении от Эрмитажа по проекту архитектора В. И. Неелова в 1775–1756 годах. Это был обыкновенный парковый павильон, возведенный из красного кирпича в стиле английской готики. В XVIII веке Эрмитажную кухню называли «красными воротами». Павильон «кухня» выполнял одновременно две функции: служил поварней, где готовились затейливые блюда для царских гостей, приглашенных в Эрмитаж, и оформлял вход в парк со стороны Садовой улицы. В советские времена первоначальные функции кухни сохранялись. Она также служила воротами для прохода в парк, и в ней готовились незатейливые блюда большевистского общепита и дежурные закуски для неприхотливых посетителей парка. Теперь уже не только за красный цвет кирпичных фасадов, но и за скудость и однообразие ассортимента в народе Эрмитажную кухню прозвали «красной пекарней».