Легенды петербургских садов и парков

Один из берегов Большого пруда неподалеку от Террасы украшает скульптура «Молочница». Так в народе называют одну из самых популярных скульптурных композиций Екатерининского парка — фонтан «Девушка с кувшином»: струя воды вытекает из разбитого кувшина, над которым печально сидит «молочница», отлитая из бронзы по модели скульптора П.П. Соколова. Пьедесталом босоногой «молочнице» служит естественная гранитная скала. Романтический образ скорбящей девы воспет А.С. Пушкиным в стихотворении «Дева печально сидит…».

Фонтан «Девушка с кувшином». Фототипия. 1897 год

В Царскосельских парках бытует легенда о том, что «Молочница» — это своеобразный памятник супруге императора Александра I императрице Елизавете Алексеевне, чья драматическая судьба отвергнутой и нелюбимой жены волновала современников ничуть не меньше, чем сводки с военных дорог Отечественной войны 1812 года. По некоторым сведениям, в нее были тайно влюблены многие лицеисты, в том числе и Александр Пушкин.

В 1792 году в Царском Селе архитектор Джакомо кваренги начал возводить Александровский дворец. Дворец строился для любимого внука Екатерины II, старшего сына наследника престола Павла Петровича — Александра. Одновременно вокруг дворца началась разбивка парка, обширная пейзажная часть которого по своей планировке резко отличалась от регулярного Екатерининского парка.

Согласно местным преданиям, еще в старые, чуть ли не Екатерининские времена под парком обнаружили целую сеть подземных рек, щедро питавших его небольшие пруды и ручейки. Позже все подземные источники забрали в якобы золотые трубы, затем их объединили в одну общую систему. Но секрет этот, сообщает предание, тщательно оберегается от посторонних, дабы исключить возможность частных раскопок.

В конце XVIII века переходный период в русской архитектуре, связанный с долгими и порою мучительными поисками путей развития, породил несколько ветвей подражания, одна из которых, наиболее сильная и наиболее полно отвечавшая потребностям общества — античная, выжила и обернулась классицизмом. Другие, менее жизнестойкие не вышли за пределы лабораторного эксперимента. Иногда эти эксперименты приносили довольно интересные плоды. Так, говоря об архитектуре Царскосельских парков, нельзя не сказать о работах Камерона в подражание китайской архитектуре.

Увлечение китайской культурой наиболее ярко проявилось в парковом строительстве. Дворцовые интерьеры Петергофа, Ораниенбаума и Царского Села изобиловали подлинными предметами китайского искусства, в декоре внутренних покоев не последнюю роль играли восточные и, в частности, китайские мотивы. Но только в Царском Селе это увлечение выплеснулось за пределы дворцовых или павильонных стен и оформилось в виде законченного самостоятельного архитектурного комплекса. Центром этого комплекса стала китайская деревня — живописная и выразительная группа зданий с причудливо изогнутыми «китайскими» кровлями, украшенными драконами, зонтами и гирляндами, построенная камероном на территории Александровского парка. Предположительно идея постройки Китайской деревни принадлежала Неёлову и Ринальди. Они же в 1770-х годах разработали ее проект. Но строил Китайскую деревню Камерон. Он же поблизости от деревни возвел несколько мостов в «китайском» вкусе. Вместе с Большим и Малым капризами на границе Екатерининского парка, Скрипучей беседкой и Китайским театром они составляют самую крупную коллекцию русского «китайского» зодчества. Китайское направление в русской архитектуре оказалось тупиковым, оно не получило в дальнейшем практического распространения.

В 1828 году архитектор А. А. Менелас в пейзажной части Александровского парка Царского Села на месте разобранного Зверинца строит павильон Шапель, или готическую капеллу. Внутреннее скульптурное убранство Шапели исполнил скульптор В. И. Демут-Малиновский, изваявший фигуры ангелов для часовни. У южной стены часовни стояла статуя христа работы немецкого скульптора И. Г. Даннекера. О скульптуре Спасителя сохранилась легенда. Будто бы скульптор увидел образ Иисуса христа однажды во сне, и с того времени «день и ночь этот образ занимал его до такой степени, что он начал думать, что его побуждает к работе сверхъестественная сила». Через много лет ему наконец удалось изваять, как ему казалось, образ Христа. Однако сомнения скульптора не покидали. Когда статуя была еще в модели, он привел в мастерскую семилетнего ребенка и, согласно преданию, спросил его: «Что это за статуя?» — «Спаситель», — ответил ребенок, и ваятель в восторге обнял мальчика. Значит, он правильно понял образ, явившийся ему во сне, если даже дети его понимают. В городском фольклоре Шапель известна под названием «Башня Спасителя».