Легенды, заговоры и суеверия Ирландии

Но волны человеческой жизни все катились вперед, неутомимо и непрестанно. Изгнанная из Карфагена, Испании и Галлии, древняя раса бежала к пределам берегов, затем хлынула назад, сражалась вновь и вновь, по очереди побеждая и терпя поражение, пока наконец сирийские и латинские элементы не образовали новое соединение, заложившее основание современной Европы. Но некоторые племена, презирая такой союз, бежали из Испании в Ирландию, и так новый народ, хотя и родня прежнему, был брошен судьбой на наши берега.

Вожди, храбрые и воинственные, к тому же королевской крови, быстро получили королевскую власть, и все последующие монархи Ирландии – О’Брайаны, О’Конноры, О’Нейлы, О’Доннелы и другие благородные роды – заявляют о своем происхождении от них; и даже до сего дня очень горды те семьи среди ирландцев, что могут возвести свою родословную к этим царственным испанцам.

До сих пор мы говорили только о морских колонистах – той части первобытной расы, что отправила корабли по Средиземноморью, чтобы основать колонии и королевства по его берегам. Затем, пройдя через океанские проливы, человеческий прилив нахлынул на западные пределы Европы, пока последняя волна не нашла покой на зеленых лугах древнего Эрина. Обычаи этих первых колонистов были земледельческими, торговыми и невоинственными; древние историки сохранили для нас свидетельство об их нраве, изменчивом и непостоянном, страстном в радости и горе, живом характере, склонном к внезапным излишествам, набожном и суеверном, – низкорослая темноглазая раса, гибкая телом и легкая сердцем, вечные дети человечества.

Для примеров мы не должны ссылаться здесь на Ирландскую королевскую академию, ибо такими же, какими они были и выглядели три тысячи лет назад, их можно увидеть по сей день в холмах Коннемары и Керри.

В то время как эта раса плыла на запад к океану по великому Южному морю, другие расы яфетических племен тоже направлялись на запад, но по великим северным равнинам. Из Западной Индии, вдоль Каспия и Кавказа, мимо берегов Эвксинского Понта и дальше на запад вдоль великих рек Центральной Европы, вплоть до неприветливых берегов Балтики можно проследить «поход на запад многочисленных неизвестных народов», несущих с собой фрагменты ранней яфетической мудрости и память о древнем первобытном языке, принесенном с далекого Востока; но, по мере того как они все больше удалялись от больших торговых путей и подвергались влиянию сурового климата и кочевых обычаев, они постепенно становились грубым, свирепым народом воинов и охотников, хищным и жестоким, живущим охотой, сражающимся с дикими волками за их добычу и друг с другом за лучшие пастбища. Принужденные суровостью времен года к постоянным переселениям, они не строили города и не воздвигали памятники, кроме погребальных курганов, которые можно увидеть от Татарии до германского океана.

Без окультуривающего влияния торговли или литературы их язык выродился в варварские диалекты; одеждой им были шкуры диких зверей; их религия – беспорядочные остатки древних верований, в которую внесли свой вклад бродячие колонии Египта, Мидии, Греции и Тира, иногда смешивавшиеся со скифскими ордами; религия, в которой Изида, Меркурий и Геракл, воплощения мудрости, красноречия и храбрости, были предметами поклонения, хотя и испорченными дикими и кровавыми обрядами, где приносились человеческие жертвы, а лучшим жертвователем был тот, кто убил больше всего людей.

Из-за долгих странствий по мрачным краям, где солнце затенено вечными облаками, они называли себя детьми ночи и видели в ней изначальную мать всего.

Их развлечения соответствовали яростному бесстрашию их жизни. На пирах они пили мед из черепов убитых и пели боевые песни под удары щитов друг о друга, а танцевали они среди кончиков обнаженных мечей.

Влияние климата и эндогамия привели к тому, что некоторые физические и душевные особенности навсегда закрепились среди них, и исполинское телосложение, светлые волосы и «суровые голубые глаза» [116]скифских племен, вместе с их отважным, свободным, воинственным, независимым духом, до сих пор отличают их потомков. Ибо среди этих грубых племен неустрашимых воинов, расчистивших леса Центральной Европы для будущих империй, обитали великие и благородные добродетели, рожденные особенностями их образа жизни: любовь к свободе, возвышенное чувство личного достоинства, отважное неповиновение тирании, стойкость и храбрость, доходившие до героизма, – дух, не терпящий пут ни на душе, ни на теле. Мы понимаем, что таким людям было суждено стать властителями мира. Им Европа обязана своим свободным политическим устройством, рыцарством, облагородившим войну и поднявшим статус женщины, и Реформацией, освободившей христианство от суеверий. Все права и свободы человека восходят к скифским лесам.