Легионер. Дорога в Помпеи (СИ)

Весь путь к укромному месту, которое мне обещал найти вилик, мы шли в полной тишине. Как говорится, и свидетелями у нас были только звезды… или как-то так. Только сейчас я узнал, что в последние дни в Помпеях установлен комендантский час. Поскольку часы здесь имелись только солнечные, да и те находились на форуме, то точного времени комендантского часа не было. Время определяли «на глазок» — от заката до рассвета. И тем, кто этот комендантский час нарушал, выписывали крупный штраф. Ну а тех, кто не мог этот штраф заплатить, попросту вышвыривали из города. Оно, кстати, и правильно, когда общество неспокойно, нужны решительные меры. Именно под ночным покровом куются любые революции. И именно против таких революционеров по городу и были выставлены заставы военных. Нам приходилось их несколько раз обходить. Каждый раз — благополучно. Свою роль играло полное отсутствие света и, куда больше — блестящее знание виликом города, раб обходил заставы буквально на пятачке.

После очередной заставы я заметил, что раб о чем-то напряженно думает.

— Ты чего приуныл? — спросил я.

— Господин… твой старый раб не может понять одну вещь и просит пояснить, разреши поинтересоваться об истоках твоей мудрости?

Никак не привыкну к его многословию.

— Поинтересуйся, в чем вопрос?

— Ты оставил тем грекам целое состояние, но для чего? На эти деньги ты бы смог жить, ни в чем себе не отказывая! — вилик сокрушенно всплеснул руками.

Хороший вопрос. Я и без того уже заметил, что у рабов, когда я велел оставлять «лишнее» серебро, лица повытянулись от изумления. Так и есть, денег в четырех мешках было неприлично много, и со стороны могло показаться, будто я не ведаю, что творю, или излишне, бездумно благороден. Но это было не совсем так.

— Мне чужого не надо, это раз, — охотно начал пояснять я. — А два, мне нужны козлы отпущения.

— Но ведь остальные деньги ты взял… — изумился вилик.

— У нас подписана сделка, все контрактусы оформлены, и никаких вопросов к правомочности быть не может. Они забирают землю, а я — деньги. Иначе квестору придется объясняться, почему на контрактусах вообще стоит его магистерская подпись.

— Но… — вилик задумчиво поскреб макушку. — На контрактусе нет подписей от свидетелей, господин. Такая сделка не является действительной, увы.

Я молча вытащил контрактус, закрепляющий передачу земли в аренду на срок в девяносто девять лет. Договор лежал за той же дверью, на деревянной полке поверх мешков с сестерциями, и пока Паримед таскал серебро, я незаметно прихватил контрактус с собой. На воске отчетливо было видно подпись квестора и мою. Никаких закорючек от свидетелей здесь, разумеется, и вправду не было. Ну так если не было, то будут.

— Свидетелей было пять, вас — тоже. Полагаю, как держать в руках стилус, объяснять не нужно?

У вилика глаза стали размером с блюдца. Понял, куда я клоню. Мысль пришла. Мне в голову сразу. Подделать подписи? А почему бы и да. В первом веке до новой эры в принципе не существовало никаких экспертиз. Нечем было подтвердить и свой автограф — типа цифрового формата из двадцать первого века. И если оттиск квестора можно было проверить, то с подписью свидетелей вариантов как бы… нет. Поэтому если на уже заверенном контрактусе появятся пять подписей «левых» людей, то выходит так, что подпись квестора их сама собой удостоверяет. Иначе квестору придется объясняться, как получилось так, что контрактус попал в чужие руки.

— Господин… разве так можно? — пораженно прошептал вилик.

— Не можно, а нужно, — заверил я. — Так что вот и ответ на твой вопрос –остальная сумма будет считаться украденной. Поэтому я оставил там эти четыре мешка.

Вилик озадаченно покивал, видимо, до опытного старика постепенно дошло, о чем я говорю.

— Скажите, где подписать контрактус, господин, и мы все сделаем.

Он даже не оглянулся на других рабов, уверенный, что они выполнят то же, что и он. За разговорами мы, наконец, покинули пределы города. И через минут двадцать спешным шагом прибыли на место. Им оказалась небольшая рощица, совсем неприметная, тем более, в ночи.

— Вот самое укромное место во всех Помпеях и окрестностях, господин, — пояснил вилик.

— Самое, говоришь?

Подойдя ближе, я отчетливо разглядел посередине рощицы остатки постройки. Судя по всему, здесь некогда находился жилой дом, по неведомой причине заброшенный. И раз уж от постройки остались одни воспоминания, явно произошло это не вчера и даже не несколько лет назад.

— С чего такие выводы о надежности места? — уточнил я.

У вилика был готов на это ответ, и достаточно обстоятельный.

— Здесь некогда жил сторонник Тиберия Гракха, видный патриций и член городского совета, — охотно начал пояснение тот. — Он в числе сторонников Гракха оказался зарезан, а земелька у него осталась. И всаднический суд постановил, что до истечения срока аренды земли господином никаких действий с ней не должно предпринимать.

— Сколько осталось лет аренды? — я почесал подбородок.