Легкая рука

— Время не терпит. Обойдемся без церемоний, с вашего разрешения. Мы из Москвы. Я — начальник лаборатории прогностики. Товарищ Елисеев — старший научный сотрудник моей лаборатории. Не имею права посвящать вас в методы, которыми мы пользуемся. Но считаю себя в данном случае обязанным довести до вашего сведения их результат. Поезду номер… только что проследовавшему через вашу станцию, грозит катастрофа. Причина ее точно не выяснена, но опасность реальна. Полагаю необходимым следующее. Во-первых, немедленно пошлите начальнику поезда приказ замедлить ход. Во-вторых, пусть даст машинистам указание быть максимально осторожными, а пассажирам — спуститься с верхних полок и сидеть, а не ходить или лежать. Какие дополнительные меры вы можете предложить и предпринять как специалист?

Усач вскочил с своего кресла и вытянулся.

— Полагаю целесообразным, — сказал он, невольно перенимая манеру собеседника, — просить ближайший узел направить навстречу поезду дрезину с бригадой для осмотра пути. А наша дрезина срочно выедет вслед поезду. Кроме того, я дам указание… А также… Плюс…

— Отлично, — начальник лаборатории резко протянул руку начальнику станции. — Полагаю, коллектив станции можно поздравить с таким руководителем. Действуйте. Немедленно. Мы, с вашего разрешения подождем результатов здесь.

Через два часа Юрий Нейстрин и Сергей Елисеев отправились догонять поезд на моторной дрезине. Начальник станции счел возможным обнять обоих на прощание, хотя так и не решился переспросить, как точно называется их лаборатория (слова “прогностика” он не понял). Да и как было их не обнять, когда поезд вошел на поврежденную часть пути с такой малой скоростью, что практически не пострадал. Десятка два пассажиров получили легкие ушибы. Тяжелее всего пострадала проводница вагона, в котором ехали Юрий с Сергеем. Она обварила руку чаем, поскольку не поверила предупреждению, — так был наказан скептицизм.

А Нейстрина окатило водой из славной реки Галис. Приметы оказывались лишь одним из видов предсказания будущего. И все эти виды, несомненно, нуждались в рассмотрении, изучении, использовании…

К тому моменту, когда поезд добрался до места назначения, у Нейстрина и Елисеева уже готова была программа действий. И первым пунктом в ней стояло участие в конкурсе, очень вовремя объявленном одной газетой.

* * *

Светлана Довженко — невысокая, плотненькая (но ни в коем случае не толстая!), с кругленькими теплыми щечками-яблочками, умеющая мягко улыбаться, мягко убеждать, мягко выговаривать, а много ли женщин, которые все это умеют делать мягко. Квартирка блестит, блинчики печет с творогом и мясом, повидлом и изюмом — да с чем угодно.

Идеальная женщина для семейной жизни. А вот — не задалась у нее семейная жизнь Хоть всю душу она в нее вкладывала — и даже дважды, и, как чеховская душечка, каждый раз только интересами мужа жила. Первый был филологом, так она мало того что ему для диссертации материал помогала собирать, но и свою собственную диссертацию по смежной теме сделала. И только на два месяца позже него защитила. Но ей тут же предложили развить свою работу в докторскую, а ему нет. Не успела — муж ушел, не выдержал, не пожелал быть в собственной семье вторым. Она бросила науку, полюбила художника, и через год на их совместной выставке журналисты и искусствоведы клубились у ее живописи — о, никакого открытия в этой живописи не было, просто намеченное мужем-художником жена-художница довела до совершенства.

Она уж и бросить искусство обещала, и предлагала мужу самому выбрать, чем ей заниматься, — не вышло. Развелся.

Душечки XX века с их высшим образованием — не те, что в XIX были, и мужья их теряются, обнаружив это.

По-прежнему Света писала картины — но прежний свет уже не лежал на них. И с возвращением к филологии у нее тоже не получалось. Но старая негромкая слава помогла ей устроиться в отдел культуры и спорта одной довольно значительной газеты. И вот тут-то, в газете, Светлане пришлось посмотреться в текучие воды реки Галис. На нее, видите ли, возложили в числе прочего задачу позаботиться о повышении тиража. Как известно, одно из лучших средств для этого — конкурсы. На решение шахматных задач, литературных головоломок и исторических загадок.

— Да, — согласился главный редактор, — но придумайте конкурс, какого еще не было!

И за два дня до первой партии очередного матча на первенство мира по шахматам в газете появился скромненький вопросик.

Читателям предлагалось угадать, на каком ходу в этой партии чемпион мира и претендент разменяют в первый раз коней; потом — во второй партии — на каком ходу и кто именно первым объявит шах; потом — в третьей — когда именно, кто и в какую сторону сделает первым рокировку. Ну и так далее Принцип, наверное, вам понятен. Тем же, кто наберет максимум верных ответов, был обещан приз На открытках с ответами, разумеется должен был стоять штамп следующего после газетной публикации дня.