Легкий мужской роман

И вновь холодком кольнуло чувство вины перед Люськой 16.

Мне нравится выстраивать свою жизнь по своему хотению и разумению. Это единственное, что мне осталось. Крупного художественного или научного таланта у меня не обнаружилось, в бизнес я, скажем так, не рвусь. Так, подрабатываю кое-где, понемногу. На жизнь хватает, а больше и не надо. Мне нравится жить и ощущать жизнь. Вот сейчас обозначается что-то вроде новой фазы или жизненной полосы. Какая-то новая потребность смутно терзает душу. Где я буду завтра? С кем?

У меня и день, и год, и жизнь организуются по принципу открытого финала. Что там, за поворотом? Чем удивишь, жизнь?

Телефон выдает несколько трелей, без первой, контрольной. Звонят без перезвона. Звонят чужие. Взять, не взять?

Беру. Это по работе. Ну, что ж, к вечеру я буду не только свободен, но и при деньгах. А это уже почти счастье, не так ли?

Иду на троллейбусную остановку, впихиваюсь, еду на работу – то есть отдаю время и силы на то, что не имеет никакого отношения к моей быстротекущей жизни. Вы нашли бы меня, читатель, в середине троллейбуса № 17, мрачно уставившегося в окно и не обращающего никакого внимания на грудастых девиц с макулатурным чтивом на обнаженных коленках. От стоящей рядом блондинки угарно тянуло женским гормоном феромоном. Или потом, не разберешь. Напрасны ваши совершенства, леди.

«Выходим, мужчина?» – фамильярно надрывался опарыш с подбитым глазом, нависая у меня над плечом и над душой. «Непременно», – скупо бросил «мужчина», не поворачивая головы. Опарыш заворчал что-то насчет того, что из-за этих интеллигентов простому человеку ступить негде. Развелось, дескать, умников.

А я был в очередной раз восхищен противоречивостью мира, питающей мой ум. Я диалектически разрывался между противоположностями: желанием врезать опарышу между глаз и многолетней вышколенностью не реагировать на опарышей, не становиться одним из них.

К чести моей, дело кончилось компромиссом: я вежливо порекомендовал Нельсону Манделе вставить кляп, дабы не травить перегаром сограждан.

Мандела, что характерно, мгновенно принял к сведению, что перед ним отнюдь не интеллигент и вежливо заткнулся.

Глава 3

Вечером я планировал навестить Ивана с целью поддержать морально и материально. Морально – ибо сын мой единокровный изволил влюбиться по уши, и дело клонилось к той большой глупости, что незрелые человеки могут совершить только в пору ранней молодости, а именно: к женитьбе. От меня мама Люська ожидала напутственного и ответственного слова, как будто есть слова, отводящие от любви. Люське что-то не нравилась избранница Ивана, а может, ей не хотелось записываться в бабки, мечталось продлить женский век, тем более, что и у Люськи были виды на свою личную жизнь. Но об этом в свое время.

Иван несколько раз бывал у меня в квартире со своей девицей, и на его комплекте постельного белья запечатлелся тонкий и манящий запах юного женского тела с экзотической примесью лаванды и еще чего-то там нежного; какая-то сложная и томная симфония, странно волнующая меня. Вот почему я шел на встречу, настроенный дать благословение, если оно им надо. Пусть живут как нравится и как получается. Аминь.

Лицо Ивана сияло, когда он жестом юного бога представил Наташу, не Люську и не скажу чтобы уж очень мой тип. Простое открытое лицо, смутно осененное знаками не этого поколения, небольшая, не сомневаюсь, нежная, отзывчивая грудь, волнующие бедра. А в целом – впечатление легкой, изящной фигуры, очень спокойное и симпатичное впечатление.

– Здравствуйте, здравствуйте, Наташа. Где вы учитесь? Уже заканчиваете университет? Замечательно. А родители ваши?

Обычные родители, отец – бывший подводник, недавно умер, а прибыли в Минск откуда-то из глубины России. Мне очень жаль по поводу папы… Ничего, все в порядке. Что ж… Заходите как-нибудь в гости. Что, уже заходили? И не раз? Но не слишком огорчились, что не застали хозяина? Не слишком. Улыбка простая и естественная. Верилось, что не слишком огорчились. Замечательно. До свидания. На моей ладони задержался тот самый запах, может, лаванды, а может, мне хотелось, чтобы это было что-нибудь наподобие лаванды, потому что ромашка, например, звучит обыденно и неромантично. Лаванда волновала меня. А может, все дело в том, что само слово «лаванда» по экзотике своей напоминает «тюльпан»?