Легко видеть

– Это еще чем? – оторопел Михаил. – Я вообще ничего не делал! Ну, случайно встретился тебе в безлюдной местности. Из этого, конечно, следует, что виноват, но только в том, что набрался нахальства и выбрал напоследок «пятерку» не из самых простых?

– Да?? – в ответ возмутилась Галя. – А кто со всеми своими предупреждениями попадал в самую точку? Кто нам помогал, когда свободно мог этого не делать, потому что по всем правилам нам полагалось тебе помогать?

– Интересно, в чем же тут искушение? – недоуменно сказал Михаил. – Шел себе и шел, поделился излишками, никакого великодушия не проявлял, поскольку ничем и не жертвовал, ничего от себя не отрывал.

– Ах, не догадываешься! Будто не знаешь, что на женщину больше действует ум и доброта мужчины, чем его внешние данные, хотя у тебя и с ними все в порядке. Это вы в женщине цените больше ее сиськи, бедра, зад и все прочее, а мы, в отличие от вас, больше смотрим в глубину и достаточно хорошо все определяем, смею уверить!

– Да с этим я и не спорю, но все равно не понимаю, чем искушаю тебя.

– Да тем, что ты есть! – выкрикнула Галя. – Тем, что ценишь во мне как в женщине именно то, чем я больше всего горжусь, однако, обращаешь на меня недостаточно много внимания. Ты же меня совсем извел своей постоянной близостью, своим постоянным присутствием во мне, даже когда тебя нет рядом!

– Это не я, – сказал пораженный ее страстностью Михаил.

– А кто, Пушкин?

– Да, скорее именно он – Александр Семенович, – подтвердил Михаил, вспомнив великое имя, таким образом искаженное в армянском анекдоте.

– Разумеется, Александр Семенович, – подхватила Галя. – Но никак не ты!

– Не знаю, искушают ли тебя именно мной, но сам я тебя не искушаю, – упорствовал Михаил.

– Да? И ты совсем не думаешь обо мне?

– Почему не думаю? Думаю. Только не о том, как заполучить тебя к себе в постель. Мне это не по настрою и совсем не по возрасту.

– Молчал бы лучше о возрасте! «Пятерку» в одиночку прошел лучше молодежной компании! Член стоит часами! Сперму держит, как хочет! Кто бы о возрасте говорил!

В Галином голосе звучало неподдельное негодование. Михаила уже подмывало сказать, что ему очень приятно слышать такую оценку, но он вовремя одумался и твердо сказал:

– У меня есть свои обязательства перед женой и перед собой.

– Это я слышала уже много раз.

– А воспринимать это не хочешь. А я ведь не вру.

– Ради тебя я отступала с одной позиции на другую.

– Как это «ради меня» и от чего отступала? – не понял Михаил.

– Не хочешь отказаться от собственного запрета на получение удовольствий со мной – я не настаиваю, не отказывайся. Но почему ты не хочешь пойти на вполне допустимое – зачать во мне ребенка? Честное слово, это не был бы обыкновенный блуд!

Михаил попытался понять, чем для него отличалась бы работа для блуда от работы во имя зачатия, но так ничего и не нашел.

– Сегодня, наверное, последняя ночь, которую мы можем провести вместе, – продолжила Галя.

– Скорее всего, – подтвердил Михаил.

– До Москвы другого случая для зачатия не представится.

– Стоп! – сказал себе Михаил. – Какое тут вообще может быть зачатие, если она перед этим все время глотала контрацептивы? Наверняка ведь глотала, так что в ближайшее время забеременеть не сможет. Стало быть, верить ей надо далеко не во всем!

– Не хочешь здесь, я буду ждать в Москве, – сказала Галя. – Ты слышишь?

– Да, я слышу, – отозвался Михаил. А в голове в это время крутилось: – «Неужели с нее станется просить у Марины мужа в аренду для собственного покрытия – якобы в высших гуманных целях? Этого только не хватало! Но от современной сексуально раскованной женщины, видимо, и не такого можно ожидать!»

Михаил попробовал представить, с каким лицом Марина выслушала бы просьбу одолжить его Гале в качестве племенного жеребца, но ничего путного не увидел. Как можно нормально реагировать на такое? Ведь это в буквальном смысле и смех, и грех!

– Что ты молчишь?

– А что тут скажешь? Тут уместно только смеяться или материться. В то время, как на самом деле давно пора спать.

– Если ты не очень устал, давай не будем спать. Я ведь с рассветом уйду. Так не хочется упускать оставшееся время. Ты поспи после моего ухода.

– А тебя там не будут подкарауливать с ружьем?

– Если он окончательно не обезумел, то нет.

– А где гарантия, что нет? Сегодня он показал, на что способен.

– Станет он портить себе будущность из-за конфликта со мной! А ну его, хватит думать о нем! Лучше скажи, что будем делать в Москве?

– Вспоминать поход, собравшись за стопкой чая.

– А еще?

– Я об этом не думаю.

– А ты хочешь иметь дело со мной?

– Ты меня на слове не поймаешь. Я знаю, что должен делать, а что нет.

– Ох, горе мне с тобой!

– Смешная ты! Рассуждаешь так, будто я могу дать тебе счастье.

– Да, можешь!

– Нет. Это я тоже когда-то проходил. Нормальному человеку такой способности не дано. Либо-либо, а не и-и.

– Не портил бы ты мне настроение напоследок.