Лейб-гвардии поручик

– И что? Красный агент именно так и должен был себя вести. Агент жандармов среди революционеров всегда участвовал в акции, дабы завоевать доверие.

– Но это был бой, господин подполковник. Там могли и убить.

– И что? – снова повторил Вольский. – Могли убить, но не убили. На Лабунском нет и царапины. Я уже успел поговорить с некоторыми нашими офицерами. И знаете, что они сказали? Лабунский был знаком с Анной Губельман!

– И что же? Разве он скрывал этот факт?

– Не скрывал. Но само это знакомство весьма подозрительно. Я выяснил, что корнета на Ростовском вокзале арестовала именно Губельман. И по её приказу он был сопровожден в тюрьму, где держали наших офицеров. Затем его приговорили к расстрелу, и, по странной случайности, именно Губельман спасла его от расстрела.

– Но разве кто-то из офицеров, приговорённых вместе с Лабунским, был расстрелян, господин подполковник?

– Нет. И их спасителем стал именно корнет Лабунский! Отличный ход для ЧК. Их агент сразу втирается в доверие! Именно поэтому Лабунский и вызвал мой интерес. Все в его биографии шито белыми нитками.

– Корнет Лабунский действительно служил в лейб-гвардии Уланском Её Императорского Величества Государыни императрицы Александры Федоровны полку.

– По его словам, поручик. По его словам. Я уверен, что такой офицер в полку состоял. Но где гарантия, что это именно тот, кто ныне выдает себя за Лабунского?

– Вы считаете, что он подставной?

– Я только подозреваю, поручик. Но агент среди наших офицеров есть! Есть тот, кого внедрило в наши ряды ЧК! И наш с вами долг выяснить это! Вы согласны?

– Согласен, господин подполковник.

– Вот и задание для вас, поручик.

Вольский достал из шкафа бутылку коньяка.

– Что это, господин подполковник?

– Коньяк, поручик. И коньяк неплохой. Его вам предстоит распить вместе с корнетом Лабунским. В домашней непринужденной обстановке.

– Мне явиться к нему вот так просто?

– Нет. Ваша встреча должна выглядеть случайной. Вы увидели его на улице и поздоровались. Завязалась беседа и далее следует предложение попробовать содержание этой бутылки.

Васильев понял приказ своего начальника…

***

Новочеркасск

Май 1918 год.

Корнет Лабунский и поручик Васильев.

Петр Лабунский увидел на улице Васильева, бывшего командира красного бронепоезда. Тот был в новенькой форме английского пошива, в форменной фуражке с околышем и с погонами поручика.

– Поручик! Это вы?

– Лабунский? Вы живы? Рад вас видеть.

– С чего это вы таким франтом?

– Получил новую форму.

– Слишком роскошно для этих мест. И погоны не полевые, а парадные. Неужто вы ныне командуете бронепоездом?

– Бронепоезда больше нет. Вернее он достался немцам в Ростове. Но я получил новую должность.

– И где вы теперь? При штабе?

– Почти.

– Почти? Вас сделали адъютантом.

– Меня адъютантом? Вы шутите, корнет? Я ныне в контрразведке. Произведен в поручики.

– Поздравляю, но удивлен.

– Удивлены?

– Тем, что у нас есть контрразведка.

– Теперь есть. И начальником в ней подполковник Вольский. В недавнем прошлом ротмистр и заключённый ростовской тюрьмы. Вот как играет нами судьба, корнет. А что вы?

– Корнет в 4-й роте 1-го офицерского пехотного полка. И мой командир штабс-капитан Штерн. Он также имел честь состоять заключённым ростовской тюрьмы. Правда, в чине поручика.

– А вас что же не повысили? В четвертой роте, насколько я знаю, многие погибли из командиров взводов.

–Есть более достойные. Да и не стремлюсь я в начальство, господин поручик.

–А отчего вы не в кавалерии? Вы же в прошлом кавалерист.

–Пришло время послужить в пехоте.

–У вас есть время, корнет?

–Сейчас? Сколько угодно.

–Могу пригласить вас к себе. У меня имеется бутылка французского коньяка.

–Да что вы? Откуда такое богатство?

–Преимущества службы в контрразведке.

–Я следую за вами, поручик.

Лабунский не подозревал тогда что пригласил его Васильев не просто так, и встреча их совсем не была случайностью. В комнате, где обитал поручик, было чисто, но из мебели только стол, два стула и лавка, накрытая шинелью. На ней поручик спал.

–Прошу вас, корнет. Будьте как дома.

–Вы неплохо устроились, – сказал Лабунский и сел на один из стульев.

–Для военного времени совсем неплохо. Особенно после тюремной камеры в Ростове.

Васильев разлил коньяк в кружки.

–Простите, но коньячных бокалов нет, корнет.

–Это ничего. Главное, что налито внутри. А судя по запаху это настоящий выдержанный коньяк. Даже не помню, когда пил такой в последний       раз. Году этак в 1916-ом.

Они выпили за успех белого движения.

–Итак, вы решили присоединиться к Добровольческой армии, корнет?

–Я уже присоединился и принимал участие в боях.

–Это я знаю. Вы храбро сражались у Ростова. Ваши товарищи так говорят.

–Вы наводили обо мне справки, поручик?

–Долг службы, корнет. Но не думайте, что только о вас. Говорили о многих офицерах. Нужно ведь знать, кто служит в дивизии. За последнее время слишком много новых людей. А кто чем дышит? Кто и где служил?

Васильев налил еще.