Лейб-гвардии поручик

– Вот и мне это кажется странным. Потому я назначаю вас начальником караула при полковнике Дроздовском в военном госпитале Екатеринодара! Вам выделена команда из 20 юнкеров, прошедших боевое крещение в боях.

– Господин подполковник! Я не понял. Охранять полковника в нашем тылу? От кого?

– От тех, кто мечтает, чтобы Дроздовский оставил нас навсегда. Я решил довериться вам. Ибо мои последние наблюдения за вами показали, что вы верны своему долгу, поручик.

– Рад стараться, господин подполковник.

– Вам предстоит встретить нашего командира на вокзале и доставить его в госпиталь.

– Исполню, господин подполковник. Но неужели некто посмеет напасть на командира дивизии среди бела дня на улицах Екатеринодара?

– Конечно, нет. Но мне нужно показать, что командира дивизии охраняют должным образом. Это просто демонстрация силы, поручик…

***

Лабунский в сопровождении юнкеров отправился на вокзал. Поезд атамана кубанского войска прибыл и поручик вошел в салон-вагон.

Полковник Дроздовский был в мягком купе. Он немного побледнел и осунулся. Но в целом выглядел хорошо.

– Господин полковник, начальник караула поручик Лабунский!

– Лабунский? Я вас помню. Вы уже поручик?

– Так точно, господин полковник! Командую ротой нового Самурского пехотного пока вверенной вам дивизии!

– Новый батальон? – спросил полковник.

– Так точно. Его формирует капитан Штерн!

– А я, как видите, немного ранен. Думал, обойдусь фронтовым госпиталем, но не обошлось. Пришлось ехать в Екатеринодар! Благо хоть наши уже в Ставрополе.

– В здешнем госпитале вас быстро поставят на ноги, господин полковник.

***

Половника Дроздовского доставили в госпиталь. Для него была выделана отдельная палата.

Военный хирург Владимир Маркович Плоткин лично осмотрел его ногу. Ему совсем не понравилось то, что он увидел. Доктор уверил Дроздовского в том, что ничего страшного нет, и вышел в коридор, плотно прикрыв двери палаты.

– Это черт знает что такое! Даже командиру дивизии они не смогли оказать помощь. Кто его сопровождает?

– Поручик Лабунский!

– Я имею в виду из медицинского персонала. Где человек его сопровождавший?

– Фельдшер Угрюмов, ваше благородие! Сопровождаю его высокоблагородие полковника Дроздовского из полевого госпиталя.

– Что это такое? Отчего рану как следует не обработали?

– Нет никаких медикаментов в полевом госпитале, господин доктор. Даже простого йода и того нет. Бинтов для перевязки стерильных нет. Наши сестры вываривают использованные бинты, но и их не хватает.

– Для командира дивизии?

– Для господина полковника чистый бинт нашли. Но пошло заражение. Потому он был направлен сюда. Я готов…

– Вы валитесь с ног, унтер-офицер. Идите спать. Толку от вас сейчас нет никакого. При полковнике постоянно станет дежурить медицинская сестра.

– Спасибо вам, ваше благородие.

Доктор Плоткин повернулся к Лабунскому:

– Поручик!

– Здесь, господин доктор!

– Выставляйте караулы, раз вы здесь!

– Будет исполнено!

***

Екатеринодар.

Отделение ОСВАГ.

17 ноября, 1918 год.

Генерал-лейтенант Иван Павлович Романовский был первопоходником12. Он стоял у истоков создания Добровольческой армии и считал её своим детищем. Дроздовский не понравился ему сразу своей резкостью и независимостью суждений. Он пробовал говорить с Деникиным по поводу смещения полковника с должности командира дивизии, но главнокомандующий и слышать об этом не хотел.

И вот подвернулся удобный случай избавиться от строптивого полковника. Дроздовский был ранен в бою. Но командующий распорядился быстро поставить Дроздовского на ноги и оказать ему всю необходимую помощь.

Романовский решил действовать втайне от Деникина. Он связался со своим другом из ОСВАГа – Осведомительного Агентства при дипломатическом отделе – совсем недавно созданного по приказу Деникина. Главное управление ОСВАГ помещалось в Ростове на улице Садовая в доме 60. Но его руководитель профессор Сергей Степанович Чахотин как раз находился в Екатеринодаре.

– Рад видеть тебя, Сергей Степанович. Ты вовремя прибыл в город.

– Что-то случилось, Иван Павлович? Что за срочность?

– Дело не просто срочное. От него зависит успех Белого движения!

– И что же это за дело?

– Полковник Дроздовский!

– Командир 3-й Дивизии? Тот самый, которого ранили? У них два больших чина получили ранения – Дроздовский и Туркул. Первый здесь в Екатеринодаре, а второй в госпитале в Ростове.

– Меня не волнует Туркул. Дроздовского доставили в здешний госпиталь.

– Я это знаю. Там работает хирургом мой давний друг доктор Плоткин. И смею тебя уверить, Иван Павлович, что он поставит твоего полковника на ноги. Этот хирург от бога!

– По этому поводу я и хотел с тобой говорить, Сергей Степанович.

Чахотин не был военным, а был ученым микробиологом. Но в последнее время отошел от науки и занимался общественной и политической деятельностью. Он отлично разбирался в современных методах пропаганды и был знатоком психологии масс.

– Я пока не понял тебя, Иван Павлович. Говори яснее.

– Я скажу тебя прямо, Сергей Степанович. Дроздовский не должен выжить!

– Что?