Лекарь безумной королевы + Бонус (СИ)

-- Надо же, -- девушка разломила еще горячий, с виду неказистый, но на вкус божественный пирожок с мясом, -- м-м! Как в деревне! Уверена, он с курицей!

-- Ты бывала в деревне? – Лестер разлил по кружкам легкое вино и тоже взял пирожок.

-- Я выросла в деревне. Представляешь, все лето бегала босиком, умею даже разжигать печь и доить корову.

Лестер улыбнулся.

-- Одному удивляясь, Фалина. Почему никто не сватался к тебе? Эти ваши аристократы, они что, слепые? У нас на юге такая девушка была бы нарасхват.

Фалина смутилась.

-- Я не особенно красивая…

-- Глупости! Кто тебе это сказал? Просто ты не используешь всех этих женских штучек. Не красишь глаза и губы, щеки… Ну, что там красят придворные дамы?

Фалина только смущенно смеялась и закрывала ладонью лицо, представляя себя размалеванной.

-- Я серьезно! Ваши дамы, они украшают себя, небось часами сидят у зеркала. А у тебя естественное лицо. Смой с них краску… гм… То есть я хочу сказать, что у меня на родине женщины так и выглядят, никто лиц не красит. И это считается естественно и красиво.

-- Было однажды сватовство…

-- Правда? – Лестер как-то напрягся. Как будто на его собственность покушались.

-- Да. Когда мне исполнилось девятнадцать, дядя устроил смотрины. Мы с Вайолет так старались! Ей хоть и было тогда девять, но она всегда в нарядах лучше меня разбиралась. У меня было такое красивое лавандовое платье, сшитое специально к смотринам! Вайолет сама подобрала мне духи, украшения, цветы к платью. Я казалась себе красавицей, я такой никогда больше не была! Представляла я себе большой украшенный зал, много женихов, все так торжественно, ну, как в романах пишут. Приходим мы с Вайолет в зал, а он… пустой, представляешь? Мы даже сначала думали, что залом ошиблись. Но нет. Было всего три жениха. Помню, Вайолет тогда сказала: «Идем отсюда, нам тут нечего делать!» Но мне так хотелось, чтоб хоть кто-то увидел мое красивое платье…

Один, граф, самый молодой был. Ему лет 35 было. Высокий такой, тощий, и лицо прям как на поминках, даже усы обвисли. Дядя его о чем-то спрашивал, а тот на меня даже ни разу не посмотрел. Мне Вайолет потом сказала, что у него куча ребятишек, весь в долгах, ну, деньги нужны, одним словом…

Второй, барон, был очень неприятный. Низенький, ниже меня. Колобочек такой. Лицо красное, а глазки голубенькие и колючие такие. И все так смотрел, словно съесть меня хотел. Такой взгляд, мне даже прикрыться хотелось, я с тех пор декольте не люблю…

У Лестера пропал аппетит. Ужаснее всего, что Фалина рассказывала о своем унижении почти весело, без обиды или тем более злости. А Лестеру так и хотелось придушить всех этих поганых женишков. Какое счастье, что у Алларда хватило ума не отдать племянницу этим прохвостам.

-- А третий? – деревянным голосом спросил он, когда девушка доела пирожок и спокойно запила его легким, освежающим вином.

-- Ах, да! Правда, был третий. Я и тогда его не сразу заметила. Дедушка один. Его титул я забыла. Он уснул в кресле, пока своей очереди дожидался. Его сын и дочь привели. Дочь его…такая старая была. Я все думала, сколько ему лет, если дочь такая старая. Все мне улыбалась и кивала, а глаза злые… А вот дедушка мне больше всех понравился. Он, наверное, в молодости очень красивый был. Глаза у него такие хорошие были, добрые. Он, когда руку подошел мне поцеловать, шепнул: «Не выбирай меня, деточка, я для тебя старый». А я вот именно его захотела. Сразу было видно, что он добрый. И многого бы от меня не потребовал. Спал бы все время. Только он потом очень скоро умер. Жаль…

Лестер закрыл лицо ладонями и потер его, чтобы собраться с мыслями и прийти в себя. А еще протереть глаза, которые стали отчего-то влажными. Он и правда быстро собрался с мыслями. И решил для себя, что ни дня не задержится в этом жутком месте, где его невеста была настолько несчастна.

Потом он встал, обошел стол, поднял ее за руки и крепко обнял.

-- Знаешь, Фалина, я, конечно, не граф и не барон. Но я обещаю тебе, что у тебя будет все, что ты только пожелаешь. Красивый дом у моря и большой сад. И дети будут. А из меня муж будет не хуже, чем из тех аристократов. Даже лучше. И женщин других у меня не будет…

Он поднял ее личико, что она спрятала е него на груди, и поцеловал в обе заалевшие щеки.

-- Поехали?

Но оба так и не сдвинулись с места и долго еще стояли обнявшись.

***

Когда они ехали обратно в замок, девушка буквально во всем ощущала заботу лекаря. В том, как он осматривал седло, прежде, чем подсадить ее на лошадь. В том, как ехал рядом, поглядывая на нее, словно хотел удостовериться, что с ней все в порядке. И она совершенно точно знала, что так смотрят на «свою женщину». На чужую смотрят не так. И к тому же на пальчике у нее голубело колечко, согревая сердце в это морозное утро.