Лекарство от мигрени (СИ)

Девушки радостно приступили к своим обязанностям, улыбаясь во все тридцать два белоснежных зуба, не забывая в меру сверкать грудями в глубоких вырезах и пытаться флиртовать. Чарльз не сомневался, что дамы оказывали услуги массажа не только ног и спины, но секс — последнее, что его интересовало, когда виски пытались проломить кувалды.

Женские сильные руки мяли мышцы, массировали позвоночник и плечи, ласкали шею и затылок. Это было чертовски приятно. Чарльз разомлел на кушетке, вслушиваясь в довольные постанывания Рейвен и ее вялые реплики и вопросы. Он позволил своим мыслям расплыться неясными образами, отстраниться от происходящего. Чарльз практически заснул, и все же вышел из салона с мягкой пульсацией в затылке и темени.

— Тебе лучше?

— Да, но все равно голова болит… Не понимаю, что такого случилось в тот день.

— Ох, все не можешь забыть своего чудо-парикмахера из трущоб? Брось, Чарльз. Массаж тебе помог. Чуть больше отдыха, чуть больше процедур, и ты станешь как новенький!

— Угу…

Взгляд Чарльза тупо блуждал по улице на пути домой, и Рейвен оставила брата в покое. Без толку было приставать, когда он уходил мыслями в себя.

Чарльз по сути своей был прирожденным ученым. Все его существо требовало докопаться до истины любого явления, найти доказательства и желательно написать по результатам научную статью. Конечно, светила науки навряд ли оценили бы диссертацию о взаимодействии парикмахерских навыков и телепатии, но хотя бы для себя Чарльз должен был знать. И как настоящий ученый, он решил провести эксперимент.

Благодаря Рейвен был составлен список процедур, которые могли бы помочь Чарльзу справиться с мигренью, и которые он собирался опробовать на неделе, после чего снова вернуться в парикмахерскую и попросить постричь волосы еще раз.

Спа-салон, лечение пиявками, плавание, йога, аппаратный массаж, соляная камера и даже сеансы гипноза, которые закончились полным провалом. Часть из этого действительно оказала положительный эффект.

— «Отмечается уменьшение болевых ощущений и спазмов, отсутствие тошноты, хороший сон. Скорость достижения эффекта от получаса до полутора часов». Боже, братец, ты всерьез решил написать это? Не мог просто отметить: помогло, не помогло.

— Я должен быть более точен.

Рейвен лишь закатила глаза, глядя на то, как Чарльз скрупулезно записывает симптомы, кусает задумчиво кончик ручки и делает пометки в таблице.

— У тебя остался последний пункт. Когда идешь? — ее голос звучал равнодушно, но телепат все равно слышал ее внутренний интерес.

— Как только будет возможность.

— Ой, да брось! Я тоже хочу посмотреть!

Чарльз смерил ее серьезным взглядом, после которого обычно следовало какое-то стариковско-профессорское наставление, и Рейвен заранее подняла ладони вверх.

— Окей, не буду мешать твоим тайным свиданиям. Не забудь взять свой блокнот, пусть этот несчастный почувствует себя подопытной крысой.

Окончания лекций в этот день Чарльз ждал даже больше, чем его студенты. Он вылетел из университета, чуть не сбив по пути Мойру, и, быстро извинившись, умчался прочь. В какой-то момент он вдруг понял, что вообще-то не знает точного адреса парикмахерской и не факт, что отыщет ее спустя почти две недели.

Эта мысль вызвала растерянность и раздражение. Как он сразу не подумал об этом? В тот день Чарльз был так рад избавиться от боли, что добрался до метро на автопилоте, совершенно не запомнив дороги.

Кажется, он шел сюда или завернул вот тут… А может быть и нет…

Он прошел один квартал, нырнул во двор, пересек как минимум три перекрестка со светофором, но ни один не напоминал тот, на котором его чуть не сбили. Пульсация в голове нарастала, и чужие голоса с их проблемами и негативом начинали просачиваться в его голову. Чарльз постоял на пятачке, крутя головой в разные стороны, вывески и указатели были все так же незнакомы.

— Твою мать! — Ксавье развернулся на каблуках и двинулся в противоположную сторону.

Он шел, практически злобно топая ногами, так что парочка мамаш с колясками перешла от него на другую сторону улицы, опасаясь, что он какой-нибудь психопат. Настроение из дурного стало крайне отвратительным. Чарльз был человеком по натуре добрым и миролюбивым. Но любого пацифиста постоянная головная боль может превратить в чертового убийцу. В такие дни он понимал всех этих людей, совершивших преступления в состоянии аффекта.

Какой-то ребенок выскочил ему под ноги, и Чарльз чуть не споткнулся об него.

— Извините! — пискнул малец и умчался прочь, забыв на дороге свой мяч, который Чарльз не преминул со всей силы ударить ногой.

Мяч врезался в штрафной счетчик (сам дьявол его сюда поставил, не иначе!), отскочил от столба и ударил Чарльза прямо в лицо.

— ТВОЮ МАТЬ!

Ксавье схватился за нос, из которого тут же потекла кровь, пачкая пиджак и рубашку. На глаза навернулись слезы, от обиды на судьбу хотелось зареветь и треснуть счетчик ногой как следует. Что Чарльз и сделал, поскольку реветь не мог: ну, мужик он, в конце концов, или нет.

Теперь кроме головы и разбитого носа у него болела еще и нога…