Лекарство от скуки (СИ)

— Да. Слышала их разговор. Знала, но сама себе придумала, что это такой обманный манёвр. Громов хотел получить шанс. Раскрутиться, преуспеть в глазах других и своих собственных. Я верила, что у него всё получится. Хотела, чтобы было так. Так и вышло. Как только школу закончила, помчалась за ним следом, из родного дома прочь, буквально плюнув родителям в лицо. Не хотела прощать отцу этот его поступок. Почему-то казалось, что продал, точно вещь, именно он. Продал или выкупил… тогда это казалось не такой уж существенной разницей. В общем, Громов меня не принял. «Подрасти, преуспей… может быть тогда». Примерно так я его услышала, хотя, говорил он, возможно, совсем о другом. Услышала и как дура полная поспешила исполнить. Вот тогда и запуталась в системе по самые уши. Так что… вина его во всей этой истории весьма косвенная, и никогда не будет доказана.

— И чего ты хочешь добиться?

— Хочу, чтобы, как и я, отказался от всего. Отказался, чтобы потом потерять. Я девчонкой была несмышлёной, обвести меня вокруг пальца ничего не стоило, он взрослый и состоявшийся. За свои поступки будет отвечать сам. Всё честно.

— Сейчас себя в этом убедить пытаешься?

— Наверно…

— И что средства, затраченные на исполнение наиглупейшей мести, в разы превосходят цель, тоже догадываешься?

— Мне всё равно…

— А ведь так быть не должно, Наташ.

— Поучи меня ещё. — Беззлобно отозвалась я и в кольце его рук развернулась, прижалась, сама обняла, а Татарин долго в моё лицо всматривался, а после невесело улыбнулся.

— Гнилая затея, Наташ. Плюнуть и растереть — большего и не стоит.

— С тобой хорошо, Татарин, ты говоришь правильные вещи. Но ведь это не значит, что я должна тебя слушать, верно?

— Твои проблемы можно решить и по-другому.

— Я такого решения не знаю.

— Выйти замуж и родить ребёнка. Сразу поймёшь, что смысл жизни совершенно в другом.

— За тебя выйти, Татарин, да? И от тебя родить? — Прижалась я носом к пульсирующей венке на его шее, исходящее от кожи тепло впитывая.

— Ты же знаешь, что я очень настойчивый, так, стоит ли зря испытывать моё терпение?

— Старайся и настаивай, Татарин, а я таблетки пью. Противозачаточные. — Дерзко подмигнула, пытаясь перевести непростой разговор в шутку. А Татарин понял и поддержал. Всё в той же игре надул губы.

— Обидно слышать, но и это не проблема.

— Ты мне лучше другое скажи… Твои слова… о потере… ведь не просто слова, верно?

— Отец умер, когда мне было двенадцать. — Понял он мои размытые вопросы.

— Умер? А как же профессор? Он кто?

— А сама как думаешь? Отчим, конечно. Отец был строгим и принципиальным, но оказался для меня всем. Я потом это понял, когда его не стало. Мама так не считала и поспешила стереть даже упоминание о нём в моей биографии. Замуж выскочила. Мне фамилию сменила, отчество. Профессор усыновление оформил. Быстро и просто. Моего мнения, разумеется, не спросили. Она отца не любила. Его было сложно любить. Слишком жестокий, слишком категоричный. Сейчас она счастлива, я рад за неё. И сам, что тут скрывать, именно благодаря отчиму открыл в себе новые грани и таланты, но всё, что внутри… это всё заложил отец. Он ментом был. Любил власть и её демонстрацию.

— Это многое объясняет. — Кивнула я, к Татарину прижимаясь. Но он не выглядел несчастным. Всё пережил, со всем справился. Со временем и я так смогу, наверно. Смотрела на упрямый взгляд и поражалась силе, скрытой внутри.

— Ты устала. Спи. — Скомандовал Олег и я послушно глаза закрыла.

— Что ты будешь делать дальше? — Прошептала, сильнее к нему прижимаясь.

— Буду рядом. Так что тебе решать, что дальше.

— Меня бы устроили встречи время от времени и секс. Первоклассный секс. С тобой всё по-другому и я не готова расстаться с этими ощущениями.

— Твои слова прозвучали цинично и восприняты мной как удар по дых. — На удивление легко отозвался мальчишка, а потом пальцы, которыми аккуратно спину придерживал, напряг, выгнул, теперь впиваясь ими в кожу. — Но дальше будет круче. — Многообещающе прошептал и я чувствовала, как широкая улыбка расползлась на красивом лице. — Тебе понравится. — В висок звонко чмокнул.

— Прозвучало как угроза. — Поёжилась я, чувствуя, как Татарин всем телом напрягся, давая словам подтверждение. Он неприятно хмыкнул и прижался твёрдыми губами к моему лбу.

— Глупости. — Отмахнулся, не испытывая или не демонстрируя при этом никаких эмоций. — Будет вкусно. — Коротко и будто безумно рассмеялся он. — Ты станешь совсем ручной, и кайф будешь ловить только от понимания того, что именно я рядом.

— Хочешь сделать меня зависимой?

— Ты уже зависима. А я просто завершу начатое. Ты научишься мне доверять. Ты поймёшь, что мы одно целое.

— Ты сумасшедший. — Сдавленно прошептала я, правда, прижалась ещё сильнее в тайной надежде, что силу, бушующую в нём, так смогу удержать. Татарин, это понимая, азартно облизнулся.