Лекции по искусству. Книга 2

Для китайцев явление «гусеница — куколка — бабочка» и есть главное. Идея алхимической метаморфозы. Она лежит в основе основания. Но алхимия очень соединена с наукой и по-другому быть не может. Если мы видим с вами ползущую зеленую гусеницу, а на ней такие пятнышки, то что мы говорим? Это — гусеница-капустница. Мы можем отличить ее от другой гусеницы? А вот есть такие мохнатые черные, с темно-красными пятнами. Что мы тогда говорим? Махаон. И вылупляется затем из нее махаон и он не знает, что был когда-то гусеницей и гусеница не знает, что станет бабочкой, но эти следы она уже несет на себе, как и цвет тоже. Это мы, глядя на гусеницу, знаем, в кого она превратится. Совершенно гениальная идея, в основе которой лежит кармическое сознание. И вот точно также любая послепотопная культура несет на себе «пятна» той гусеницы, которая была ее началом и не помнит об этом. Точно так же и натурфилософия Китая, а, как вы знаете, буддизм там не привился, есть отдельно взятые буддисты, но не более. Основная часть населения — натурфилософы. В Европе натурфилософия появилась в 18 веке. И тех, кто поклонялся ей, называли несчастными. А почему? Потому что они не были насквозь пропитаны христианством и всегда были энциклопедистами. От начала и до конца, причем буквально, в полном смысле этого слова.

Китайская идея Багуа — это идея натурфилософская. Идея природы в центре. Природы, как единой основы мироздания, в которую включен человек, а не человек, включающий в себя природу, как в европейской культуре. Уже в 70 годы, 20 века, после того, как закончилось маодзедуновское время, начинается современная археология Китая. Ей не более 40 лет. Раньше ее не было, а если и была, то фрагментарно, и то копали англичане. То же великое войско Императора. Его нашли только после 70-го года. То есть китайцы стали узнавать о себе только сейчас. У них нет пересмотра исторической концепции. Они еще не могут сложить все обнаруженное археологией и соединить в общую историю.

Нам трудно представить себе жизнь в Китае. Глядя на эту бронзу и на изображения той публики, мы можем говорить только о том, что цивилизация Китая была величайшей, но он был разделен на многочисленные фрагменты, которые ничего нам не говорят о Древнем Китае. Это так же, как и Древняя Греция. Позвольте мне спросить, когда мы говорим Древняя Греция, то что имеем в виду?

Голоса студентов, делающих предположения.

Волкова: Вот у меня была одна знакомая девушка, и как-то раз, в гостях, когда зашел разговор о Древней Греции, включилась в него и сказала, что у нее тоже есть знакомый древний грек и он дантист (смех в зале). А знаете почему она так сказала? Потому что он был очень старый. Для нее это — древность. Так я, все-таки, хочу услышать ваш внятный ответ.

Голоса студентов: Эллада, времена Платона, Аристотеля, Крит…

Волкова: Нет. Крит — это Крит. Так что такое для вас Древняя Греция?

Голоса студентов: Собирательное название.

Волкова: А вот это ближе. Вот именно. Это, скорее, условно-собирательное название. Вы правильно сказали. А Эллада совсем наоборот — тучное определение общности между этими совершенно различными государствами. Существует расшифровка слова Эллада, данная великим античником, отцом Павлом Флоренским в его книге «Столп утверждений и истин». Он там дает расшифровку этого понятия. Но мы и без него знаем, что было одно искусственное качество, которое делало эти разрозненные между собой государства единым целым в культурном отношении. Это метафизика. Это было один единственный раз во всей истории культуры. И больше не было никогда. Была одна деталь, которая делала все эти области, даже не имевшие особо общего языка, одной территории, единого войска или армии, государства — ничего не было, кроме эгейской лужи, вокруг которой они все гнездились. Они воевали между собой с утра до ночи. Они не просто воевали. Они были драчливыми такими, до невозможности. Это была большая коммуналка, общежитие. Им было тесно. И правительства никогда не имели, а когда вдруг заимели, то тут же и исчезли. Первым для них правителем стал Александр Филиппович Македонский. Он пришел и сказал: «Я — ваш царь». Они под собственные аплодисменты ответили: «Браво!» и счастливо все умерли. Вот тебе и раз! Государства нет, правительства нет, армии нет, законов нет, территории нет, а до сих пор обслуживают культурой весь мир.