Лекции по искусству. Книга 2

Это загадка, но она имеет ответ. Что-то общее у них было и это самое главное они осознавали. Это была Эллада. Вот это очень интересно. Это и есть Начало. Но я вам сейчас не скажу, что такое была Эллада. Сами вы не догадаетесь, а я вам не скажу. Потом. Но вы должны знать раз и навсегда, что никакой Древней Греции не существовало. Это — чеширский кот. Это есть одна улыбка, а кота нет. Не было никакой Древней Греции. Была Эллада. Вот она улыбка чеширского кота. И с Древним Китаем была такая же история. Это были разрозненные государства, воевавшие между собой и не имевшие общих законов. Они то объединялись, то разъединялись. Но, если мы еще можем представить себе, что условно представляла собой Древняя Греция и вообще Эллада, как культура, то здесь мы начинаем нащупывать китайскую идею и нащупываем по-настоящему общую культуру с того момента, как она была создана.

И вот тут и появляется человек, которого звали Конфуций. Его сами китайцы звали «Отец китайской нации», потому что он создал современную китайскую цивилизацию, а до этого была древняя, о которой мы ничего не знаем, только фрагментарно. Отец китайской нации! Учитель десяти тысяч поколений! Китайцы любят такие звонкие цифры. Лао дзин сегодня ушел в тень. Как Конфуцию удалось стать главным человеком в Китае? А он сделал Китай и оставил после себя беседы и суждения. Книга есть такая. Только писал ее не он. Ее записывали его ученики, в частности его внук, главный собиратель. Он в 30 лет создал свою школу и у него было огромное количество учеников, которых он никогда не покидал. Новые прибывали, а старые не уходили. Для того, чтобы нести свои идеи он ходил со своими учениками и давал свои знания. Конфуций был практически странником. Он считал, что главной основой государства является обучение, грамотность и просвещенность. Я потом расскажу вам об этом. Все его идеи бесконечно востребованы. Два его знаменитых слова: просвещение и ритуал.

А вот на ритуале надо остановиться. Мы друг друга практически не знаем. А как мы общаемся? Мы должны любить друг друга. А еще вы должны мне доверять немножко, а для этого у нас что есть? Ритуал. То есть принятые каноны любезных и любовных общений. А если нет ритуала, то никакие культурные и художественные традиции невозможны! Везде нужны ритуал и просвещенность. Китайские улыбки — это впитанные в кровь тезисы Конфуция. О ритуале мы будем говорить много, и он дал пример этого ритуала на самом себе: носил траур по матери, ввел ритуал общения с учениками. Кстати, единственная страна, которая не знала никакого ритуала — это Россия. Она пыталась при Петре I ввести его, тем более, что моделью ритуала были петровские Ассамблеи, но выяснилось, что он действует только до второй рюмки. По всей видимости России глубоко противопоказаны ритуалы. А так, во всех остальных цивилизованных культурах, особенно в Китае, ритуал лежит в основе культурного объединения их традиций. Все. О Конфуции и о Лао Цзыне чуть попозже. А сейчас перейдем к натурфилософии.

Что она делает. Натурфилософия, как и система Багуа делают культуру Китая определенным образом очень самобытной, и как бы я сказала: структурно-символично-алфавитной. Если вы входите в ее первичный алфавит, вы можете наслаждаться китайской живописью всю жизнь. А в нее можно войти на любой картине. Прежде всего, китайская живопись, когда она сформировалась в своем классическом варианте, а другого мы брать не можем, потому что нам трудно отследить этапы формирования. Но мы знаем, что в силу того, что они были проклятыми алхимиками и очень хорошо знали, что эта гусеница будет именно этой бабочкой, а если ее взять куколкой, то от нее, в этой промежуточной фазе, можно много чего добиться. Они очень рано научились правильно использовать природу, которая их окружала.

Когда шла Троянская война, в 12 веке до н. э., никто ничего не знал, что делалось в это время в Китае. Если бы только эти дикие ахейцы — просто сумасшедшие от своего темперамента, абсолютно озверевшие, знали бы, что знают китайцы — они друг друга давно бы уничтожили. И ничего бы не было. А китайцы в то время знали порох. Но они его не использовали в войне. Они использовали его в фейерверках, которые очень любили. Они делали шелк, да такой! что могли использовать его, как зеркало. Они в него смотрелись. А вот как они в него смотрелись — это безумно интересно. Что они видели на поверхности этого шелка? Они делали шлифованные зеркала, бумагу, тушь. А когда они объединили шелк и тушь, то вся их классическая живопись стала живописью ландшафтной. Она никогда не была живописью стационарной — она всегда была свитком, потому что свиток — это тайна. Его надо медленно развернуть. Сверху вниз. И вы его постигаете, входите в его таинственную сущность.