Лелёка и голубая пуля

Однако сейчас, минут через двадцать после того, как девушка надела шубу, она смогла оценить этот жест королевы. Теперь она могла думать не только о ветре и холоде. Согревшись, она задумалась, что её назначили дежурить на площадке, где рукой подать до покоев королевы. Одно из окон, что выходили на площадку – точно кабинет королевы, это и позволило той говорить о якобы слышимом стуке зубов. Распахивающиеся двери и по одному окну с каждой стороны от него, вели в приёмную залу, ту самую, где Лелёка прикрыла собой королеву. Оставалось ещё одно окно, которое девушка не знала из какой комнаты идёт. Возможно, что оно в спальне королевы.

По всему выходило, что её, новичка, который не должен был больше оказываться поблизости от королевы, направили охранять площадку для личного раблека королевы. А ведь это место находится в непосредственной близости от королевы. Выходило, что Никеус с Василусом нарушили приказ Сигруса не назначать новичков в охрану королевы. Либо она была на особом положении и этот приказ её не касался.

Запиликал листинд. За время, что она провела в больнице, забыла, что на личных устройствах надо отключать звук. Она потянулась к устройству скорее чтобы выключить его теперь, чем чтобы ответить. Однако оказалось, что звонит Советник, следовало ответить.

– Хорошо, что ты ответила, – сказал он вместо приветствия.

– И вам здравствуйте, – ответила кокетничая Лелёка.

– Кхм…, – то ли хмыкнул, то ли ухмыльнулся Бориус и продолжил, – если Петла будет выспрашивать, как ты оказалась в покоях королевы, скажешь, что та лично хотела тебя допросить. На тебя был донос. Сначала тебя допросить было некогда, поэтому посадили в темницу. Когда появилось время – вызвали на разговор, чтобы получить твои разъяснения. Получилось так, что это совпало с планами заговорщиков. Усекла?

– Ага, спасибо что позвонили. А то меня саму переклинило, ничего в голову не пришло.

– Да, мы не обсуждали такой вариант, моя промашка. Про сегодняшний день ничего сказать не хочешь?

– Знаете Советник, я теперь сомневаюсь, объективна ли я. Можно ли мне верить в моих суждениях.

– Ну и в чём ты не объективна?

– Вы же видели наш разговор? – уточнила девушка.

– Конечно, поэтому твоё мнение и спрашиваю.

– Ну вот в тот момент, когда Элемус говорил о том, что я оказалась в покоях королевы, ещё до того, как спросил, как я там оказалась, мне показалось, что в его голосе прозвучала, досада что ли, что я помешала осуществлению плана.

– Досада говоришь… – скорее не спросил, а констатировал Советник.

– Ну или даже раздражение.

– Мне тоже так показалось, выходит мы оба не объективны.

Он не стал говорить Лелёке, что тоже самое услышал его подчинённый, который надо сказать, вообще был не в курсе, за кем особенно должна наблюдать Лелёка.

Кстати ей самой Советник не сказал, что подозревает ещё и Лергуса Смирну. Слишком уж тот был скромный, незаметный, при этом чуть что краснел, а девушки ему прохода не давали. Бориус уже выяснил, что Лергус единственный ребёнок в семье. Мать его умерла, завещав своё состояние сыну. Отец женился второй раз на женщине намного моложе себя, чуть старше собственного сына. Кстати сказать, отец не был столь богат, как мать. А в силу того, что не очень успешно вёл дела, потерял и большую часть имевшегося состояния. Сотрудникам господина Глелу даже удалось узнать, что молодая жена Смирну-старшего когда узнала, что вышла замуж за почти разорившегося, да ещё и стареющего мужчину, к тому же не особо знатного рода, стала оказывать знаки внимания Смирну младшему. Сын унаследовал не только богатство своей матери, но и внешние данные: тонкие черты лица и миловидность. И даже то, что он чуть что краснел, скорее украшало его, а не портило.

Что именно произошло в семье узнать не удалось. То ли планы мачехи по соблазнению пасынка увенчались успехом, но муж-отец застал их с поличным, то ли наоборот не увенчались и она оговорила молодого человека. Итог в любом случае был один: отец с сыном разругались не на шутку. А дальше показания слуг и соседей расходятся. Кто-то из них говорит, что сын сказал отцу, что не желает того знать, собрал свои вещи и ушёл. Другие утверждают, что это отец приказал сыну покинуть дом. В любом случае, мальчик покинул родительский дом, хотя имел на него больше прав, чем отец, так как дом был в качестве приданного его матери.

Вроде бы даже Лергус подал на отца в суд, чтобы тот освободил дом. Сотрудники Бориуса Глелы нашли открытое дело. Однако на настоящий момент оно было приостановлено, с того самого момента, как молодой человек поступил в гвардию.

По рассуждениям Советника, не зачем богатому мальчику служить в гвардии. На средства оставленные матерью тот мог прекрасно устроиться в столице, найти себе небогатую, но знатную невесту и зажить в своё удовольствие. А если удачно вложить деньги, то ещё и вполне можно приумножить свои богатства. Лергус прекрасно мог обойтись без гвардии, которая какой-никакой, но всё же риск для жизни.