Ленин. Сталин

Его жажда уничтожения была направлена, прежде всего, против представителей старшего поколения революционеров-большевиков, которые хоть и были смиренными и униженными, однако представлялись ему все еще опасными соперниками, претендующими на те посты, которые он захватил силой и коварством. Сталин прекрасно понимал, что на них оправданно могли претендовать многие из его противников, имеющие большие заслуги перед революцией. Сталин не имел никаких сомнений относительно того, что в глазах старых революционеров он — человек, извративший святые принципы революции, узурпатор власти. Недолго думая, он распустил «Союз старых большевиков», ликвидировал «Общество бывших политических заключенных» и «Коммунистическую академию», поскольку совершенно оправданно считал эти организации духовным убежищем всех враждебных ему сил. Интервалы между съездами Коммунистической партии, которые собирались в начале каждого года, становились все длиннее: так, XIV съезд партии состоялся в 1925 году, XV съезд — в 1927 году, XVI съезд — в 1930 году, XVII съезд — в 1934 году, XVIII съезд — в 1939 году и XIX съезд — в 1952 году. В политбюро Сталин уничтожил последние остатки демократических процедур, на основе которых во времена Ленина каждая проблема вначале обсуждалась, а затем только проходила. Если при этом побеждала точка зрения Ленина, то не под давлением, а благодаря авторитету, которым он пользовался в политбюро. Совершенно иная картина имела место во времена Сталина, после того как с начала 1930 года укоренился следующий обычай: диктатор молча выслушивал рассуждения отдельных членов политбюро, а затем или коротко давал понять, с кем из ораторов согласен, или высказывал свое мнение, отличное от мнения остальных. В обоих случаях последнее слово оставалось за ним, ибо никто не мог отважиться возражать Сталину, не навлекая на себя его немилость со всеми вытекающими отсюда опасностями. В результате все функционеры, начиная с членов политбюро, жили в постоянном страхе перед Сталиным, страхе, который принимал порой гротескные формы и оказывал парализующее воздействие на весь государственный и партийный аппарат.

Однако Сталин не ограничивался тем, что навязывал стране свою волю в вопросах высокой политики. Более того, он претендовал на беспрекословное признание себя единственным духовным вождем нации. В советской прессе, литературных произведениях и научных публикациях все, что происходило и бывало достигнуто в Советском Союзе, должно было изображаться как личная заслуга «гениального вождя» или его личная инициатива. Эта пропаганда была настолько сильна, что Сталина, который за неимением ораторского таланта изъяснялся весьма примитивно и к тому же говорил по-русски с ярко выраженным грузинским акцентом, объявили величайшим специалистом в области языка, а его манера говорить была рекомендована русской молодежи для подражания. «Учитесь говорить как Сталин», — так дословно гласило соответствующее указание.