Ленинградский панк

– А я потом с горя к жабам поперся обсыхать в общагу у Парка Победы. Они же твоими коллегами оказались. Тоже будущие училки. Извини, чувак. Энди – училка. Очень смешно. – Еще и дразнится, гад. – Кстати, подружка Иркина на тебя запала. Очень жалела, что ты с нами не пошел. Челка у тебя, говорит, ништяковая.

Дэн как бы невзначай дотрагивается до своей цветущей шеи, чтобы напомнить тебе о своих трофеях.

– Ага. Точно. Надо было пойти с вами. Чтобы с Ником на «сутки» загреметь. Спасибо! Я один раз тоже видел, как его прямо у его же парадной вязали. Позапрошлой осенью. И тоже дождь шел, лужи кругом. Так и не смогли его скрутить. Мокрые, злые. Плюнули и ушли. Мы тогда еще и знакомы-то особо не были. Я, честно говоря, офигел от его борзоты.

– А прошлый раз Ника на сутки забрали за то, что он мужика в метро депутатом обозвал! – вспоминает Дэн.

– Обозвал депутатом?

– Именно так и было отражено в протоколе задержания. Страшное ругательство.

Вы смеетесь. А вот Нику в каталажке сейчас совсем не смешно. Машет где-то метлой. Или кирпич отгружает.

А Дэн на твоей тесной кухне размахивает ногами и руками, демонстрируя каты из каратэ и рискуя перебить всю посуду. Кузя неодобрительно лает на него из коридора. Ему давно пора на улицу, а эти болваны все никак не наиграются.

– А нормально я вчера этого дембеля уделал? Еко гери кекоме – это сила!

«Хоть поверьте – хоть проверьте» – поет по радио Людмила Сенчина. Но тебе не очень хочется проверять.

– Ага. Крутой ты каратист. Только теперь ходи – озирайся, – не разделяешь ты оптимизма Дэна. – Думаешь, эти гопники такое забудут? Против лома нет приема.

– Не ссы. Они же болотные, с той стороны Славы. – У Дэна все всегда продумано. – Наши гопари с ними воюют. Так что к нам они не сунутся. А мы к ним не полезем, пока все не забудется. Ник их знает, потому что до третьего класса в школе Захара учился. Потом два года в третьем классе просидел, и его к нам перевели. Без Ника они нас не найдут. А он еще только через две недели появится. За это время уже все рассосется.

– Ладно, – легко соглашаешься ты. – Пошли, у Боба пласты купим. Послушаем и будем музыку на мои тексты класть.

– Не получится.

– А это еще почему?

Дэн согнувшись жадно присасывается к крану с холодной водой. Ты терпеливо ждешь.

Дэн вытирает рот рукой.

– Короче, мы вчера еще водки на пьяном углу купили. А все, что осталось, было у Ника. Прощайте, денежки.

– Зашибись.

– Ага. Полный улет. Ни Ника, ни пластов. Мне Рецептор звонил, – Дэн веселеет. – Я ему, оказывается, вчера телефон дал. Говорит, мать его заперла и ключ на работу забрала. Ну вот, говорю, Рецептор, сорвал ты нам репетицию!

– Добряк ты.

– Да, вот такое я говно. – Ну это вообще любимая присказка Дэна на все случаи жизни. – Все равно без гитары ничего не сделать. Так что я за картошкой. А ты давай, пиши тексты и думай, где инструменты взять.

Ты потрясен простотой друга.

– То есть ты все на свете просрал, а я думай?

– Именно. А я пошел, а то меня мать прибьет, – говорит Дэн и уверенно идет на выход. Кузя радостно бежит за ним.

– Стой, Дэн! – ловишь ты друга в коридоре. – Я ж тебе главную новость не сказал. Крокодил вернулся. Присягу не стал принимать. Типа пацифист и все такое. Вены попилил, в дуре отвалялся месяц и дома теперь откисает.

– Чего ж ты молчал, осел? Ништяк! Вот нам повезло. Он же всех реальных музыкантов в городе знает. И барабаны у него можно попросить на время. Ты его адрес помнишь? Где-то на Грибонале вроде бы. Я там всего пару раз был. И очень бухой.

Ты так надеялся на этого придурка. А он вечно везде бухой.

– Не-а. И телефона у меня его нет. Твоя же одноклассница Ленка с его сестрой дружила. Наверняка у нее все есть.

– Точняк. – Дэн снова в деле. – Метнусь в магаз и к Ленке. У ее отца еще электрогитара фирменная с комбиком была. Отец от них ушел, а гитару ему не отдали из вредности. Она им ваще на хер не нужна. Ленка мне хвасталась, когда показывала ее. И не только ее.

– Это когда ты на Новый год жареным гусем у них на обоях пацифик нарисовал?

Дэн уже в дверях, отодвигает песика ногой.

– Блин, точно! Как ты все помнишь? Короче, я в Пентагон. Потом к Ленке. А ты давай к Больному. Уговори его у нас на басу играть. Вечером песни пишем, а завтра к Крокодилу за барабасами.

Ты выходишь на площадку, все еще в одних трусах, и кричишь вдогонку Дэну.

– Где значочки-то?

Дэн оборачивается в дверях парадной, хмурится:

– Маманя весь фарш с утра отобрала. Родная мать, а шмонает хуже ментов.

Глава 10. Великие дела