Ленинградский панк

– Черепанов сам раньше по глупости с ними тусовался. Чуть свастику себе на плече не наколол. Или наколол? – Весельчак в шутку пихает длинного Черепанова кулаком в плечо. – А у самого дед – герой войны. Теперь вот перевоспитывается в нашем анархическом коллективе.

Дэн замер. Его злой взгляд сверлит дырку в затылке ничего не подозревающего Кляйна. Ты хорошо знаешь этот взгляд. Дэн явно созрел для боя.

– У меня оба деда в войну погибли. У Энди полсемьи – блокадники, – цедит Дэн сквозь зубы. – Пойдем-ка наваляем этим гадам!

Ковбои у правой ноги давно уже прислушиваются к вашему разговору. Теперь они с интересом поглядывают на Дэна. Почти что с уважением. А вот Крысе призыв Дэна совершенно не нравится.

– Точно гоп-панки. Купчинская закалка. У нас тут в центрах никто никого не трогает. Кроме гопников, дружинников и ментов – они нас всех метут. Фашики к нам не лезут, мы к ним, – менторским тоном поучает Крыса провинциальных плютиков. – И вообще свастоны – панковская тема. Топ их везде рисует. Сид Вишез в футболке со свастикой ходил.

– Да похеру мне твой дохлый Вишез, – говорит Дэн. И в данном случае ты с ним полностью солидарен. – Если б я его здесь в такой футболке встретил – закатал бы в пятачину только в йот.

Но Крыса не сдается. Упрямый законник. Не понимает еще, с кем он связался.

– Тебя же Дэн зовут? Да? Ты не прав, Дэн. Вот, смотри. Ковбои могут подраться, с кем угодно, – Крыса уважительно показывает на джинсовых чуваков у правой ноги. – Но только когда пьяные. А мы никого не трогаем. И нас никто не трогает. Такие правила. Так что никому мы не наваляем. Пошли лучше в «Жигули». Дринкнем пивчанского за знакомство.

– Да плевал я на ваши правила, – говорит Дэн. – Не пойдете со мной – я их один отмахаю. Покажу им Гитлера, блядь.

Чего это один, думаешь ты. Даже обидно.

– А пошли! У меня тоже давно на них кулаки чешутся.

Вот так. Красавец Труха встает на сторону Дэна! В прямом смысле встает – подходит и встает рядом с вами. Отлично. Вас уже трое. Весельчак как-то затих. Крыса скептически щурится. А Черепанов задумчиво говорит:

– У Кляйна дедушка, между прочим – бывший прокурор города.

– Да и хрен с ним, – отрезает Дэн.

И вы идете в гости к фашикам. Ковбои с интересом смотрят вам вслед.

А Весельчак, чуть обождав, тащится следом, кивнув напоследок Крысе и Черепанову:

– Если что, встречаемся у «Эльфа».

Глава 39. Бой, бой, бой!

– Гитлер капут, дебилы! И вам велел, – кричит Дэн, приближаясь к напрягшимся, притихшим челкастым фашикам.

Егерь неприятно щерится. Похоже, он только рад таким гостям:

– О! Гутэн абен майне либен!

– Чо те надо? Иди на хуй, быдлоган! – кричит Кляйн и резко дергается на Дэна.

Но получает ногой в ухо, и медленно и красиво сползает по стене на пол павильона. Труха хорошим боксерским хуком отправляет Вальтера в нокдаун. Вальтер падает, тут же вскакивает и выбегает на улицу, оставляя за собой на асфальте кровавый след из носа. А вот матерый Егерь бьет тебя, чувак. Он знает кого выбирать. Больно! Из глаз летят сварочные искры. Нос издает противный хлюп. Ну почему ему всегда достается первому? Ты пытаешься ответить. Промахиваешься. Егерь ловко уходит от твоего кулака. Прямо в гости к Дэну. Который попадает ему коленом в живот. Егерь сгибается пополам. А Зигги, он же Зигфрид, он же Зигель, в это время тщетно пытается попасть в скачущего зайцем Весельчака. Кровь льет из твоего носа на пол и в горло. Дышать трудно. Похоже, фашисты сломали тебе нос, чувак.

– Милиция, милиция! – истерично кричат какие-то тетки вне зоны твоей видимости. – Скорее! У вас тут драка! Драка!

Повезло вам, что ОПОП (опорный пункт охраны порядка) с противоположной стороны. Два милиционера бегут через весь вестибюль. Они видят, как красиво падает на спину Зигги от отличного хука Трухи.

Весельчак и Кляйн одновременно кричат:

– Менты!

Все, кроме лежащего ничком Зигги, выбегают на широкую улицу имени французского дебошира Марата. Того самого, которого замочили в ванне. Побитые фашики мчат по переходу через Марата в сторону Московского вокзала, расталкивая переходящих улицу туристов, благо на светофоре пока горит зеленый. Вы с Трухой – направо по Марата за Весельчаком в ближайшую подворотню. Милиционеры, выскочив, видят только челкастую голову удаляющегося жирафа Кляйна, плывущую над толпой. И, естественно, отправляются в погоню за ним, свистком задерживая транспорт.

Глава 40. Панки любят грязь, а хиппи цветы. И тех, и других берут менты