Леонардо. Жизнь и удивительные приключения великого флорентинца. Книга 3

Герцог Валентино, пришпорив коня, поднял его на дыбы и, удерживая в таком гарцующем положении на двух задних ногах, повёл его вдоль линии народа, заставляя его при этом сбрасывать с копыт передних ног золотую и серебряную подковы. Людская толпа, видя их драгоценный блеск, пришла в невообразимое смятение и разразилась настоящим гвалтом иступлённых криков, и, если бы не сдерживающие людей берровьеры городской джустиции, они ринулись бы вперёд и сорвали с коня не только его подковы, но и разнесли бы его по клочкам вместе с его знатным седоком. Первая, золотая, подкова полетела в калеку-кондотьера Баттисто Вилланиса; вторая, серебряная, – в толпу. Шум достиг такого апогея, что сквозь него едва слышались зазвучавшие трубы герольдов, возвещавшие продолжение триумфального шествия гонфалоньер-Капитана и Знаменосца Римской Церкви. В людской толпе началась драка из-за серебряной подковы, и герцогу Валентино пришлось отдать приказ кондотьерам, чтобы они успокоили дерущихся. А бывший солдат отряда телохранителей герцога, калека Баттисто Вилланис, не сводил изумлённых глаз с Леонардо, понимая, что если бы не он, то ни серебряной подковы с копыт его коня, ни тем более золотой подковы от коня его бывшего хозяина ему ни за что бы ни перепало. Он смотрел и не сводил с него взгляда до тех пор, пока мастер не скрылся из виду.

А триумфальное шествие Знаменосца Римской Церкви и его церковного войска между тем продолжило своё движение по улицам Рима. Миновав Пантеон, площадь Навоне и мост Сант-Анжело, процессия неторопливо свернула на улицу Деи Коронари и направилась к воротам Ватикана; здесь, на площади перед собором Св. Петра, торжественную процессию встречала кардинальская Апостолическая Курия во главе с Его Святейшеством, Первосвященником Римской Католической Церкви, римским Папой Александром VI Борджа. В блистающем плувиале и такой же тиаре, возвышающейся на голове, расшитых золотом и украшенных драгоценными камнями, Папа взволнованно переминался с ноги на ногу, держа в руках багряную подушечку с лежащей на ней Золотой Розой – высшей наградой церкви, даруемой ею лучшим её приверженцам. Герцог Валентино по достоинству оценил дипломатический шаг семидесятилетнего отца, увидев за его спиной кураторов маджонского заговора: кардинала Монреале и кардинала Паоло. Спешившись с коня, он снял шлем гонфалоньер-Капитана, надев вместо него герцогский берет с изображением Голубя Духа Святого, расшитого жемчугом, и затем подошёл к Папе в торжественном окружении оруженосцев, державших по бокам него щиты с надписью «Щит Римской Церкви»; снял берет и, упав на колени, поцеловал рубиновые кресты на его туфлях. Обвислые щёки Александра VI затряслись от самовлюблённого величия, а в глазах забрезжила серая унылость лицемерной приветливости.

–– Сын мой! – с недостатком торжественности зазвучали его слова. – Имя Цезаря – Счастье Цезаря! И я, как никто другой, знаю подлинную цену этого высказывания древних, потому что именем своим ты прославляешь величие Нашей Матери Римской Католической Церкви; именем, которым наградил тебя Всеблагой и Я!.. Встань же, сын мой, с колен и прими в дар Радость обоих Иерусалимов, земного и небесного; Радость нетленную, знаменующую Свет Венца Христова – Золотую Розу! – и он под звуки затрубивших труб герольдов и зазвонивших колоколов собора Св. Петра вручил сыну подушечку с золотой Розой.

–– Да здравствует Знаменосец Римской Церкви! – дружно грянуло церковное войско.