Леонид Бредихин

Ведь хозяйство было действительно большое: лошади, коровы, птица домашняя, инвентарь для посева, уборки, а также для заготовки кормов. Везде нужны сильные руки. Ну, а в страдную пору, когда был сенокос, уборка хлебов, их обмолот, приходилось нанимать работников ещё больше. Тогда это было обычной практикой, но потом некоторые из односельчан всё припомнят хозяйственному Семену…

Всё перевернула Первая мировая война, затем гражданская, а также дальнейшие события и их последствия. Муж Елизаветы, Тит Бредихин, в 1915 году был отправлен на фронт. Жену с тремя детьми – четырёхлетним Колей, двухлетней Аней и шестимесячным Мишей – заблаговременно отправил в Егорьевку, под надежное крыло Семена Шевченко. К большому несчастью, не смогли там уберечь внучку: в 1916 году Аня, ангелочек трёх лет от роду, после тяжёлой болезни умерла.

В 1917 году Тит вернулся с фронта. Но не в Омск, где служил до войны и военный гарнизон которого сейчас был похож на пылающий муравейник, а в Егорьевку, так как уволился, покинул навсегда военную службу. Тогда ему, как и многим фронтовикам, казалось, что не будет уже в их жизни ничего страшнее того, что пережито на передовой. Но события, последовавшие за Первой мировой войной, затмили абсолютно всё, что осталось в прошлой жизни.

Военный коммунизм, объявленный большевиками в 1918 году, продразвёрстка, насильственное изъятие излишков продовольствия, прямо скажем, были направлены против зажиточных крестьян. Был наложен запрет на частную торговлю. По деревням свирепствовали так называемые продотряды, в каждой деревне создавались комбеды (комитеты бедноты), которые с изуверским удовольствием боролись с зажиточными крестьянами. Это продолжалось практически три года.

Но и эти труднейшие испытания семья Семёна Шевченко выдержала – она не развалилась, и хозяйство было сохранено.

Большевистское правительство увидело, что интерес к труду у крестьянина окончательно пропадает, а насильно работать его никакими силами заставить невозможно. Увидело оно и нарастающее недовольство крестьян, которое выразилось летом 1920 года крупным вооруженным выступлением в степном Алтае.

В ходе этого восстания мятежники сформировали повстанческую Армию. Мятежом были охвачены Волчихинская, Угловская волости, Славгородский уезд, Родинская волость, Змеиногорский уезд и другие поселения от Барнаула до Семипалатинска. Общая численность повстанческой Армии была около 18 тысяч человек. В основном это были крестьяне и прииртышское казачество, почти все они были местными жителями, доведенными до отчаяния произволом местных «коммунаров».

Короче говоря, военный коммунизм, возможно, и сыграл какую- то сиюминутную роль, накормив один раз голодную страну, но трудовое крестьянство коммуну не восприняло. Как это так: «Твоё – это моё, а моё – это твоё?». Крестьянин хотел работать на себя, и такую возможность он всё-таки получил, но только уже в 1921 году.

Большевистское правительство объявило «Новую экономическую политику», НЭП. Продразвёрстка, которая выгребала у крестьянина весь урожай, была заменена твёрдым продналогом. Была разрешена частная торговля, допускалось иметь мелкие частные, капиталистические предприятия.

То есть, тогда большевики сделали то, что через много-много лет взял на вооружение своей экономики коммунистический Китай и начал развиваться небывалыми темпами, удивляя весь мир. В нашей стране эпоха НЭПа продолжалась, к сожалению, лишь неполные 10 лет. Но даже за этот короткий период крестьянство вздохнуло полной грудью, те годы для всей России стали отдушиной после многих лет потрясений и небывалой разрухи.

В семье Бредихиных теперь уже стало пять сыновей: к Николаю и Михаилу добавились Виктор, родившийся в 1918 году, Александр – в 1925 году и Леонид, который появился на свет в 1929 году.

Семён Шевченко и вся его многочисленная семья, включая внуков, жили в достатке: имели лошадей, всякую другую живность, собирали хорошие урожаи. Дед купил ветряную мельницу, нанимал работников. Короче, был зажиточным крестьянином. Налоги при этом платил исправно.

Старшие братья Лёни уже учились, в Егорьевке была хорошая средняя школа. Самый старший брат, Николай, любил лошадей, часто после школы, если лошади не были заняты, катался верхом.