Леонид Красин. Красный лорд

Последняя любовь Красина, Тамара Владимировна, формально так и не стала его женой, но фактически занимала это место, поскольку эмигрантку Любовь Васильевну надолго вычеркнули из красинской биографии. Впрочем, самого Красина в сталинские годы хоть и не убрали из партийного пантеона, как многих «верных ленинцев», но тоже вспоминали нечасто. Поэтому Миклашевскую (она до конца сохранила эту фамилию) не особенно мучили торжественными мероприятиями и вопросами о муже. Как уже говорилось, в 1924 году она с дочкой приехала из Германии в Москву и поселилась в квартире Красина, где он сам бывал нечасто. После его смерти Моссовет предоставил им квартиру в самом центре столицы, на Кузнецком Мосту.

Тамара Миклашевская некоторое время была директором Музея фарфора в усадьбе Кусково, потом работала в разных культурных учреждениях. Замуж она (как и Любовь Васильевна) больше не выходила. Эвакуация в годы войны стала для нее роковой: нестарая еще женщина подхватила какую-то болезнь и умерла в 1947 году. Тамара-младшая (отец звал ее Леной в память о Ленине) стала искусствоведом и неоднократно выступала с воспоминаниями об отце, в том числе в фильме «Красный дипломат». Ее мужем стал военный летчик Константин Тарасов, ставший в послевоенные годы профессором географии в МГУ. Тамара Леонидовна Красина-Тарасова умерла 31 мая 2014 года. Сегодня в Москве проживают ее сын, Константин Тарасов-младший, и его близкие, которые общаются со своей зарубежной родней и вместе с ней хранят память о знаменитом предке.

Осталось рассказать о переживших Красина членах его семьи. Герман Борисович, известный ученый, написал о брате воспоминания, которые здесь неоднократно цитировались. Изучая использование торфа в разных отраслях промышленности, он в 20-х годах возглавлял «Гидроторф», а позже конструировал торфодобывающие машины. В 1927–1929 годах работал директором Центрального научно-исследовательского института строительных конструкций. В годы разработки Генерального плана развития Москвы он был одним из тех, кто выступал за развитие города по «звездному» плану, что в итоге и было реализовано. Умер он 14 августа 1947 года. Борис Борисович руководил музыкальными отделами различных организаций, несколько лет был директором Московской филармонии, написал ряд статей по теории музыки. Этот талантливый человек прожил до обидного мало, уйдя из жизни 21 июня 1936 года. Любимая сестра Красина Софья Борисовна при всей своей болезненности дожила до 1954 года, на восемь лет пережив своего мужа Михаила Лушникова.

Не оставив потомков, носящих его фамилию, Красин не написал ни научных трудов, ни обстоятельных мемуаров, ни яркой публицистики. Как верно отмечали знавшие его люди. он был прежде всего практиком, нацеленным на скорейшее достижение результата. Каждое дело, которое ему поручалось, он выполнял добросовестно, не забывая при этом о своей выгоде и удобстве. Если многие его коллеги по революции стремились прежде всего разрушить старое (а часто только это и умели), то он всегда стремился создавать новое и трезвым взглядом инженера видел его ростки даже в самой неприглядной действительности. Трудно сказать, верил ли он в социализм, но он верил в великое будущее России, на благо которой работал всю жизнь.

Эпилог. Во льдах времени

Красину всегда приходилось преодолевать, проламывать что-то — безвыходные, казалось бы, обстоятельства, людскую враждебность, а потом и собственный недуг. Поэтому символично, что самым знаменитым из названных в его честь объектов стал именно ледокол. Причем к нему — в отличие от прочих заводов и пароходов — Леонид Борисович имел самое прямое отношение. Благодаря ему этот ледокол, на время своей постройки самый мощный в мире, смог вернуться на родину и сполна послужить ей.

Корабль под былинным именем «Святогор» был заложен в Ньюкасле по заказу царского правительства в 1916 году. После начала Первой мировой войны порты Балтийского и Черного морей были блокированы противником, и для связи с внешним миром оставался только Архангельск, который полгода был нерабочим из-за льдов. В этих условиях власти вспомнили про первый в мире арктический ледокол «Ермак», построенный в конце XIX века по инициативе адмирала С. О. Макарова. Тогда эта инициатива не получила развития, но теперь было решено построить по типу «Ермака» целую серию новых, более мощных ледоколов, чтобы водить караваны судов по Северному морскому пути. Первый из них, «Святогор», имел водоизмещение 10 тысяч тонн и длину около 100 метров. Строили его быстро — уже в конце года на корабль прислали команду во главе с капитаном К. Неупокоевым, а в марте 1917-го он был спущен на воду. Правда, первый поход не задался: судно не слушалось руля и было отправлено на доработку. Только в сентябре «Святогор» повел в Архангельск первый караван с военными грузами.