Лес, который дает тень (СИ)

— В ответ она только пожала плечами и хмыкнула, — продолжал Джим. — Я думал, сейчас она снова скроется в машине, поднимет стекло… но вместо этого она сложила руки на открытом окне и уставилась на меня. Наверное, ей просто стало скучно сидеть в машине и ждать своего спутника. Я был юн и глуп, поэтому не нашелся ничего лучше как ляпнуть, а мистер Эстенвайс — ее парень?

Эш улыбнулся. И правда, дурацкий вопрос. Интересно, сколько тогда было Джиму?

— Она, конечно, рассмеялась, сказала, что Эстенвайс — ее коллега. В эту ночь. Я удивился, почему только сегодня. А она поманила меня пальцем и сказала, что сейчас раскроет тайну.

Джим замолчал, а Эш не выдержал и уточнил:

— И что она сказала?

— Что в эту ночь она и ее коллеги вызовут дьявола.

Эш недоверчиво фыркнул. Он слышал множество историй о темных ритуалах, о мрачных домах, которые в семидесятых-восьмидесятых принимали сатанистов. Это уже стало частью американского фольклора, милых легенд, которые леденили кровь одинокими ночами, и в которые никто не верил поутру.

— Не думаю, что они вызывали дьявола, — спокойно сказал Джим. — Но эти места издавна неспокойны. А те люди могли сделать их более неспокойными. Так что будь осторожен, ты и твои друзья.

— Мы тут не первый год. Ничего необычного до этого не было.

— Ваша подруга здесь умерла.

— Это несчастный случай.

Джим искоса посмотрел на него. Как будто уточнял, стоит ли в это верить. Но, может, Эшу так казалось из-за собственных сомнений.

— Ты знаешь, что случилось с мистером Эстенвайсом позже? После того как он продал дом.

Эш покачал головой. Но Джим знал.

— Он повесился. В своем дорогущем доме, на кованой люстре, которая стоит столько же, сколько заправка моего отца. Даже записки предсмертной не оставил. Я выяснил это, когда стал старше, погуглил.

— И что с того? Может, у него были финансовые проблемы. Или рак. Или еще что.

— Он повесился спустя месяц после того, как продал дом.

Невольно по спине Эша пробежал холодок. Ему почему-то на секунду представилось тело мертвого богача, покачивающееся на балке в его комнате, тут, в этом доме. Вот уж индеец нагнал жути!

— Это мрачная и грустная история, — решительно сказал Эш, — но я не понимаю, какое она имеет отношение к этому месту. Или к нам.

— Никакого. Я надеюсь. Просто будьте осторожны с этими силами. Особенно ты — как владелец дома.

Повернув голову, Эш невольно встретился с пронзительными темными глазами индейца. Можно решить, что его пытались запугать, но Джим выглядел так, будто верил в свои слова. Мэдисон упомянула, что они будут обсуждать магию и местные легенды. Эту историю Джим тоже расскажет?

А потом Эш вспомнил труп, который они нашли. Непонятно как появляющиеся на доме отпечатки ладоней. Всю тьму меж корней и запах лесного перегноя. Тело Мии на подстилке из хвои — когда они с Тео нашли ее, даже не сразу поняли, что девушка мертва. Это осознание навалилось внезапно.

И сейчас Эш ощутил, что кончики его пальцев заледенели. Как будто их касалась та смерть, что отражалась в его глазах.

Дверь дома распахнулась резко, и на крыльце тут же появились Тео, Эйвери и что-то весело щебетавшая Хлоя. Они готовы двигаться. А индеец в последний раз поймал взгляд Эша, легонько кивнул, как будто желал удачи, и скрылся в доме.

— Ты уверен, что нормально его тут оставлять? — Тео проводил гостя взглядом и не очень-то заботился, услышит ли его индеец.

— Нет, — честно ответил Эш. — Но я верю в Джея. Он последит за нашим гостем и Мэдисон.

Тео пробормотал что-то неразборчивое и первым двинулся к деревьям. Следом за ним тут же направилась Хлоя. И только Эйвери, нахмурившись, спросила:

— Ты расскажешь, что обнаружил в лесу? И почему мы так срочно идем к домикам.

Тео и Хлоя остановились и тоже уставились на Эша.

— Конечно, — кивнул он, спускаясь по ступенькам крыльца. — По дороге.

Звук, исчез почти сразу, стоило углубиться в лес. Только пение лесных птиц, шелест ветвей и стрекот какой-то живности. Лес дышал и жил, но никаких посторонних звуков.

Когда-то Мия сказала, что я адски упрям, если хочу. Не знаю, чего я хотел в тот момент, но меня вела уверенность, что здесь что-то не так. Благо ориентировался я хорошо — и звук как будто шел со стороны нашего любимого дуба.

Я боялся к нему подходить. Каждый шаг в том направлении мог быть сделан либо через силу, либо не задумываясь. Я предпочел второе. И когда передо мной наконец-то вырос крепкий ствол, такой неуместный и странный среди окружавшей хвои, я почти физически ощутил, что мне плохо.

Взгляд уцепился за то место, где два года назад мы нашли тело Мии. Сознание подкидывало образы того утра. И благосклонно заволакивало туманом остальной день.

Я привалился к дубовому стволу, прикрыл глаза, а потом все-таки сполз вниз, на землю. Не знаю, сколько я так просидел, прислонившись щекой к теплой живой коре. Но, наконец, сердцебиение восстановилось, а образы прошлого отступили.

Мия мертва уже два года. А жизнь продолжалась.