Лес священного камня

Полчаса спустя Кронг Коротышка предпочел переменить тему. Он спел и продиктовал мне старинные песни, превознося попутно свои любовные похождения. Вскоре он перешел к песням о выпивке и даже непристойным. Всюду слышался хохот. Обстановка совершенно изменилась. Даже провинившиеся поддались общему настроению. Тиенг, который теперь вместо Анг подливал порции воды в кувшины, вступил в разговор. Он сообщил Чар-Риенгу, что сегодня же вечером принесет жертву, чтобы снять с него табу, тяготеющее по его вине над Чаром и всей его семьей.

Уже смеркалось, когда Кронг-Бинг перед возвращением в Идут зашел ко мне домой, где я ужинал. Он спросил, может ли он, следуя традиции, потребовать янг дам, чтобы смыть с себя скверну. Это будет не плата, а очищение, на которое он имеет право.

Около восьми часов вечера пришла Анг пригласить меня на жертвоприношение, которое совершит Тиенг. Она до того расхрабрилась, что одна вошла в мой дом и попросила сигарету, на что до сих пор не решалась ни одна деревенская женщина. У Чар-Риенга собрались все обитатели его длинного дома. Кроме них было лишь несколько любопытных или желающих выпить. Первые уже пресытились, а вторым не на что было особенно надеяться. Ведь подготовили лишь крошечный кувшинчик без горлышка — янг кэ ат, стоявший на полу около нар. Рядом с ним положили курицу со связанными лапками и поставили пустой янг дам.

Чар-Риенг принес кожаный мешочек с кусочками магического кварца. Он вынул их и положил во вьетнамскую пиалу, стоявшую около маленького кувшина со спиртным, и с видимым беспокойством стал копаться в своем заветном мешочке. Он нашел лишь пять камней средней величины и никак не мог нащупать шестой, подобный зернышку очищенного риса, который его жена обнаружила однажды на кучке провеянного падди. «Сбежал! — печально сказал он. — Наше тело ослабло, нас постигла беда, он сбежал. Он заключил союз с другим, и тот станет куангом». К счастью, в конце концов Чар-Риенг обнаружил кусочек кварца, застрявший в уголке, и тоже положил его в пиалу.

Над ней Тиенг зарезал курицу. Когда в чаше набралось достаточно крови, Тиенг кровоточащей раной жертвы натер лбы всем обитателям дома. Затем он взял янг дам и описал им восемь кругов над их головами, произнося:

Пусть крепче будут балки чердака,
Пусть им опорой верной будут сваи,
Пускай дымится рис в большом котле,
Звери приходят во мраке ночном,
Куанг

приходит вслед за словом,Табу нарушено — тотчас ударит гром!
Пускай мы в жертву буйвола имеем каждый день!
Пускай у нас весь месяц будут полными кувшины!
Пускай и рис и падди также будут каждый день!

Он поставил янг дам за их спинами, но его заставили переставить его вперед, и все по очереди прикоснулись к нему. Затем Тиенг плюнул в руку и коснулся янг дама, а потом дотронулся до Риенга и остальных обитателей дома. У мужчин он коснулся лба, а у женщин — углубления между грудями[53].

После этого Тиенг направился к группе, которую составляли его брат Танг с женой и ребенком, описал янг дамом восемь кругов над их головами и дал брату и его жене по пиастру. Тем временем Чар выложил по порядку свои магические камни, помазанные кровью.

Наконец Тиенг с помощью брата и дяди вылил содержимое янг кэ ита на нары — освятил их. Все трое мужчин, покашляв, щелчками сбросили несколько капель жидкости на пол. Виновный взял трубочку, втянул в нее немного жидкости, заткнул указательным пальцем верхнее отверстие и сбросил несколько капель рнэма на дверь и на очаг, повторяя то же моление, что и раньше. Затем он дал трубочку брату, взял вьетнамскую пиалу и смазал кровью верх двери, верх камней в очаге и кувшины. Тем временем Танг вставил трубочку в янг кэ ит и вместе с Чаром произнес моление.

Так Тиенг смыл с общины пятно кровосмешения и очистил очаг своего дяди и семью брата от скверны, которую он на них наслал. Вина его была забыта, его лицо, напряженное во время совершения обряда, смягчилось. Перед вечером он был возбужден, теперь же держал себя непринужденно и разговаривал почти весело. В доме больше не осталось никого из куангов, которых он боялся.

День был чрезвычайно богат происшествиями. Надо еще добавить, что я побывал у Кранг-Дрыма, упавшего в обморок. Его теще Джоонг Врачевательнице с большим трудом удалось привести его в чувство, окуривая дымом «небесной смолы».

29 ноября

Сегодня утром дождь прекратился, как по волшебству, на небе не было ни одной тучки. За ночь уровень реки повысился почти на метр, а около ручья обрушился берег и с ним — маленький жертвенник, который тотчас же унесло течением. «Приходил дракон и унес алтарь», — сказал мне Бап Тян.