Лес теней

– Можно узнать, что вы тут забыли? – поинтересовался Артур.

Кэти медленно повернулась. Ей казалось, что глаза ее не успевают за движением головы.

– Череп… раскалывается… Вас это удивляет? – ответила она.

Артур бросил взгляд на открытый шкафчик:

– Аспирин на кухне…

Он провел ладонью по подбородку:

– Я думал, вы в курсе.

– Вот и нет… не… в курсе… Нельзя быть… в курсе всего…

Кэти потерла глаза. Ей было совсем нехорошо. К ней приблизился какой-то смутный силуэт.

– Кажется, вы с Давидом решили отчалить? – спросила Эмма. – Не очень умно, с таким-то прогнозом погоды. И не очень любезно.

Кэти прищурилась. Ей показалось, что она вот-вот потеряет сознание.

– Во что… во что вы играете? Что вам… что вам надо? – пробормотала она. – Оставьте… меня в покое.

– Помните о пере Маат? – прозвучал голос Дофра. – Том, что наказывает за ложь? Что бы показали весы Палача, если бы на них взвесили ваше сердце? Что бы они показали?

Кэти ничего не понимала. Она чувствовала, что кто-то приближается, что ее хотят окружить.

– Как… какая ложь?

– Ваш аборт.

– Пере… перестаньте… Довольно…

Артур схватил Кэти за руку и сильно стиснул, пока та не разжала ладонь. На пол упали обе пластины «Calmivet».

– Смотри-ка… – промяукал за спиной голосок. – Решили нам навредить?!

Кэти не ответила. Шатаясь, она подошла к двери лаборатории. Женщине казалось, что с каждым шагом стены коридора сужались. Звуки доходили до нее словно сквозь вату. Потеряв сознание, она упала на красный ковер.

К ней тут же подбежал Давид. Артур успокаивающе вытянул руку.

– Ничего серьезного! – воскликнул он, указывая на таблетки. – Она просто проглотила успокоительное для животных. К счастью, мы с Эммой подоспели вовремя. Помешали ей принять их все…

Давид обнял Кэти за плечи и начал трясти:

– Не может быть… Не верю! Но… Почему ты это сделала? Зачем?

– Да… ви… Я…

– К сожалению, это еще не все, – добавил Артур, раскрывая ладонь.

Давид нахмурился:

– Что это?

– Я так и думал… Ты был не в курсе… Вот почему она хотела со всем этим покончить.

Кэти попыталась схватить мужа за щиколотку:

– Не… слушай… врут…

– У вашей супруги есть кровотечение? – задала вопрос Эмма. – Она говорит, что у нее сейчас месячные?

Давид закрыл глаза, положив руку на лоб:

– Что происходит?

– Экзацил прописывают в случаях вагинального кровотечения, – объяснил Артур, казалось, он впитывал каждую каплю причиняемого им страдания.

Он чуть помедлил, жестоко растягивая паузу, потом добавил:

– Его часто назначают после тяжело прошедшей беременности или аборта.

– А… аборта?

– Аборта… Давид, твоя жена сделала аборт накануне вашего сюда приезда.

– Да вы бредите!

Аделина стояла чуть позади, рядом с дверью в свою комнату. Аборт… Вот и тайна… Тайна, которая мучила Кэти… Вот, значит, что… Она прислонилась к стене.

Зачем они это делали? Зачем хотели разрушить эту семью?

Давид с жалостью склонился к корчившейся на полу жене. Она умоляла его. Умоляла не слушать их.

– Нет, нет, нет, – повторил Давид. – Вы ошибаетесь… Это невозможно… Физически невозможно… – Он встал на колени и принялся гладить волосы жены. – Кэти! Кэти! Нет! Скажи, что они лгут!

Она посмотрела на него невидящим взглядом, по ее щекам катились горячие слезы.

И вдруг у него в голове все встало на свои места. То, как нервничала Кэти накануне отъезда. Ее так называемые головные боли. Выражение отвращения у нее на лице каждый раз, когда он прикасался к ней. Все не заканчивавшиеся месячные. Знаки, которых он не замечал раньше, которые его не смущали, ведь он был погружен в свой роман, в компьютер, в свою так хорошо организованную чертову жизнь.

«Нет… Только не Кэти… Только не Кэти…»

– Ты… им… не верь… – лепетала та, стараясь подняться с пола.

Давид крепко взял ее за запястье и потащил в комнату. Захлопнул дверь ногой и бросил жену на кровать с такой силой, на которую, как он думал, он вовсе не был способен.

В коридоре, не сводя глаз с Аделины, Артур Дофр массировал затылок Эмме. Он заставил ту встать на колени и погрузил лицо в ее шевелюру.

Аделина вернулась к себе в комнату. Во взгляде Артура, пока старик перебирал черные волосы Эммы, она увидела красные, бешеные блики. Вероятно, так же он смотрел и на нее, когда касался ее медных волос.

С выражением леденящего душу порока.

30

– Ах, бедняжка моя! – прошептала Аделина, гладя светлые кудри подруги. – Скажи, что я могу сделать…

Кэти свернулась калачиком на матрасе, как будто застыла в лаве. Клара крепко спала, просунув ручку сквозь решетку кроватки. Ее крохотные пальчики упирались в ледяной пятачок поросенка. Стояла холодная, казавшаяся бесконечной ночь, она липла к ним, как назойливые мушки, выпущенные каким-то злобным существом.

Аделина искренне сочувствовала мучившейся у нее на глазах женщине. Бывшая боксерша превратилась в окончательно сломленное существо. Раздавленная, практически уничтоженная морально женщина так не походила на саму себя, собранную, ироничную, резкую, ту, с которой Аделина познакомилась в первый день их пребывания в шале.