Лесков: Прозёванный гений

Кто еще там? Для посетителей рано.

Открыть дверь некому: Пашетта еще не вернулась с рынка, Елена с утра отпросилась по родственным делам, Варенька в школе. Он сразу же почувствовал себя измученным, старым. Тяжко вздохнул, поднялся, пошел отпирать.

И будто темным пламенем полыхнуло в лицо. На пороге – казачка, смуглая, костистая, немолодая. Глядит просительно и зорко, так и пьет тебя черными глазами, а на дне древесная гнилая труха. Но одета гостья нарядно, будто собралась на праздник: шугай[156] парчовый, коралловый, вышит бело-розовыми райскими цветами, широкая штофная юбка. На боку пришпилена маленькая стальная коса на золотой цепочке. Только вот зубы – гнилые, черные, посетительница кое-как заслоняет их белым платочком и просится, просится войти.

– Пусти, голубчик, издалека приехала, привезла тебе медовые груздочки и точеное яблочко.

Узнал наконец Лесков гостью, похолодел.

– Рано пожаловала! Вон!

Захлопнул дверь. Схватясь за сердце, пошел слабыми ногами в комнату. Жутко, дико. Рассказать – не поверят.

Нет, не готов.

Теперь он всё время думал о ней и о том, что наступит после.

«Я вижу, что я просто запутался телесных мук: на то, что “после смерти”, я смотрю с верою и без страха, но “мук рождения” в иное бытие страшусь… Тут “надо отдаться”, и кончено! Внутри есть какое-то убеждение, что самое страшное уже претерпено, и дай Бог так!»⁹⁶⁷

В декабре 1889 года Лесков написал Суворину, что должен бы умереть в этом году, но если этого не случится, непременно умрет в 1892-м: «Есть такое показание»⁹⁶⁸. В преддверии указанного срока, не сомневаясь в своем скором уходе, вернул Суворину его письма. Но год почти закончился, а он всё жил. В декабре 1892 года Лесков написал «посмертную просьбу», в которой заклинал своих близких похоронить его по низшему разряду, без почестей и надгробных речей.

Незадолго до этого, в ноябре, его осмотрел доктор Чехов. Лесков был с ним в добрых отношениях, ценил его прозу. Приязнь была взаимной – Антон Павлович тоже любил книги Лескова и его самого, а в шутливой «Литературной табели о рангах» (1886) присвоил ему высокий чин статского советника. По наблюдениям Л. П. Гроссмана, именно у автора «Соборян» Чехов учился писать новеллы, построенные на анекдоте, изображать духовенство и смешить читателя народной этимологией⁹⁶⁹. Однако и Лесков писал свои поздние повести с оглядкой на молодого коллегу; «Заячий ремиз», например, перекликается с чеховской «Палатой № 6», хотя и полемизирует с ней⁹⁷⁰.

Когда-то, по воспоминаниям Антона Павловича, Лесков благословил его на писательство при довольно пикантных обстоятельствах.

«С Лейкиным приезжал и мой любимый писака, известный Н. С. Лесков, – писал Чехов о новом знакомстве брату Александру между 15 и 28 октября 1883 года. – Последний бывал у нас, ходил со мной в Salon, в Соболевские вертепы… Дал мне свои сочинения с факсимиле[157]. Еду однажды с ним ночью. Обращается ко мне полупьяный и спрашивает: “Знаешь, кто я такой?” – “Знаю”. – “Нет, не знаешь… Я мистик…” – “И это знаю…” Таращит на меня свои старческие глаза и пророчествует: “Ты умрешь раньше своего брата”. – “Может быть”. – “Помазую тебя елеем, как Самуил помазал Давида… Пиши”. Этот человек похож на изящного француза и в то же время на попа-расстригу. Человечина, стоящий внимания»⁹⁷¹.

Тогда Чехов только оканчивал медицинский факультет Московского университета, но уже активно публиковался. Лесков разглядел в нем талант и, возможно, не случайно преподнес ему лучшие свои книги, а как следует из процитированного письма, даже по-приятельски посетил с «доктором Антонио» «Салон де варьете» – музыкально-увеселительное заведение на Большой Дмитровке – и дом терпимости в Соболевском переулке.

Помазание оказалось оправданным: Чехов стал большим писателем. Но предсказание Лескова сбылось не до конца: трое из четверых братьев Антона Павловича действительно пережили его, а один, талантливый художник Николай, умер в ранней молодости.

В ноябре 1892 года Чехов осматривал больного Лескова в его петербургской квартире, диагностировал у него порок сердца и неправильную деятельность почек, а на вопрос Федора Федоровича Фидлера, опасно ли Лесков болен, ответил: «Да, жить ему осталось не больше года»⁹⁷².

Доктор Чехов ошибся: Лескову предстояло прожить еще два с половиной года, написать томик рассказов и потетешкать внука.

Внук и сын

Юрий Андреевич Лесков родился 5 сентября 1892 года.