Лесная Фея

Мальчики по-прежнему не разговаривали: они в тишине опустошили тарелки, а потом, всё также без слов, погладили подсохшую одежду, – они лишь изредка многозначительно переглядывались. И теперь, направляясь к Пашке, чтобы безотлагательно идти в лес, к заветному убежищу, они не знали, с чего лучше начать обсуждение: что же их сильнее всего озадачивает, что является наиважнейшим, что их беспокоит больше остального?

При пробуждении утром, и Валя, и Марат были готовы поделиться с другом своими переживаниями, которые были порождены ночным болезненным состоянием и тревожными или волнительными, для кого как, сновидениями. Теперь же произошло необыкновенное и необъяснимое происшествие возле яблони, с пронзившим их чутким восприятием окружающего мира и с чудодейственным оздоровительным эффектом. Они были потрясены. Они не понимали, почему такое произошло, а многое они и вовсе не помнили.

Не доходя до Пашки двух домов, Марат и Валя остановились посреди дороги. Бестолково и несколько виновато посмотрев друг на друга, они поняли, что надо брать тайм-аут, чтобы обо всём обстоятельно поговорить или хотя бы просто выговориться, поделившись мыслями и чувствами, а в первую очередь – посетившими их ночными страданиями, как сладкими, так и мучительными, но в обоих случаях с сильной лихорадкой.

Не сговариваясь, они одновременно повернулись к скамейке у двора Барановых, отгороженной от хозяйского дома разросшейся за забором сиренью. Они огляделись – никого нет, и скромно присели на покрытую синей краской широкую доску.

– Ты помнишь, как мы вчера добрались до деревни? – приблизившись к уху товарища, беспокойно блуждая глазами, шепотком прервал их долгое молчание Валентин.

– Нет. Это невозможно, но я ничего не помню, – таким же заговорщицким шёпотом отозвался Марат. – Помню, как проснулся утром, и помню, что снилось ночью.

– И я, представь, то же самое! – Валентин ударил ладонями по коленям и выпучил на приятеля глаза.

Они немного вот так вот глупо посидели, попялились друг на друга.

– Представляешь? – сказал-таки Валентин. – Ничего не помню!

– Да-а, – с придыханием, то ли подтверждая, то ли удивляясь, ответил Марат.

Они повернулись к деревенской дороге, изъеденной дырами-ямами и украшенной хаотично размётанными камушками гравия, – о чём-то задумались.

– Мне снилось, – заговорил Валя привычным голосом, только негромко, – наше убежище. – Валя изучал лужайку между домом Барановых и дорогой, при этом он, как маленький, качал ногами, не доставая ими до земли. – Только, не одно оно, а всё то место, понимаешь?

– Угу.

– И там была какая-то девушка. И она от меня убегала… мелькала среди деревьев и задорно смеялась… хихикала… а я хотел догнать её, и не мог, а потом… потом она шмыгнула в убежище, и я подумал, что оттуда она уже никуда не денется, и вот сейчас я настигну её, захвачу… ну, знаешь, как это… ну… понимаешь?

– Ну… вроде…

– Ну… ладно… вот. Я пролез в убежище. Она была там… на собранных, натасканных туда кем-то травах и цветах. Знаешь, всё было так красиво! Вот. И она улыбалась, и как будто звала меня, манила. Я сам не знаю как, но я подошёл к ней и склонился над ней… – Валя стушевался. – Ну, в общем… хотел поцеловать её. – Он метнул на приятеля воровской взгляд. – А её нет! Пропала! Исчезла! И – смех! Уже из леса. Я кинулся в лес, чтобы снова ловить и гоняться… играть в её игру. Ну, так и пробегал до тех пор, пока не проснулся. И всё так, знаешь, волнительно, влекуще…

– Я знаю.

– Что? – Валя уставился на Марата, требуя пояснения, готовый вскипеть от любого пустяка – взревновать, страшно, а потом, может быть, обидеться.

– Да. Я знаю. Она, ну, наверное, она… она и мне снилась, – бесстрастно ответил Марат, уже успевший свыкнуться со сновидением и остыть после его запарки.

– К-когда? Мы, что же, одновременно… одно и то же?

– Нет. Мне она снилась не этой, а прошлой ночью. Перед тем, как мы пошли туда.

– А… – Валентин успокоился. – И ты тоже за ней бегал? – Марат кивнул. – А почему ты решил, что это одна и та же?

– Моя бабушка много рассказывала мне о той, что живёт в лесу, которую все называют Лесной Феей – ты о ней слышал.

– Ясное дело, как же без этого?

– Вот. Я как-то сразу о ней и подумал. Так вышло. И теперь, особенно после того, как ты сказал, что наше место в лесу, может быть тем местом, я прямо уверен, что так оно и есть, что это она являлась нам. Как и почему такое выходит, не знаю. Но думаю, что то место каким-то образом на нас повлияло. Такое не покажется ерундой, если поверить, что россказни о Чёртовых Куличках – это не сказки. И тогда… Ведь говорят же люди, что в том направлении они как раз и находятся, разве нет?

– По-ни-маю… – протянул Валя. – Там они и есть… Как же я о таком забыл? Ну, прям вот начисто из головы вон! Ведь в ту сторону ещё не велят далеко ходить. Мол, чаща там, болота, заблудитесь, утоните, а то и бес попутает.

– Во-во…

– Но это же здорово.

– Что здорово?

– То, что мы нашли его. Представляешь? Это безумно здорово.

– Ну… вообще-то, да.

– Ещё бы. Прикольно.

– А не страшно?