Лесная тень (СИ)

Я пошла по темной улице на север. Дома нависали надо мной с обеих сторон огромными бездушными глыбами. Ни в одном окне не горел свет, жители, что остались внутри, не желали выдавать своё присутствие, не хотели стать свидетелями тому, что могло произойти снаружи в эту странную ночь. Праздник, который я так ждала, не случился, теперь мне казалось, что сам приезд Финна в Хюрбен перечеркнул его, уничтожил даже возможность маленького чуда. В нашем болоте не случалось чудес, существовали только глупые сказки выжившей из ума старой мельничихи. Сюда и волки-то забредали так редко, что жители давно забыли, как они выглядят. Не завой один в прошлом месяце и сейчас искали бы совсем другого убийцу — на двух ногах. Если бы тут имелся оборотень, я бы знала.

Финн.

Он был мне нужен и только. Нужен, чтобы продлить жизнь моему брату. Без Монти мне пришлось бы скитаться и выживать, как бездомному зверю. Я много раз убеждала себя в том, что встречалась с Финном только ради этого, но существовало и что-то ещё. Привыкла, привязалась к нему, к сменам настроения, к вечному недовольству, но неизменно доброй, печальной улыбке. Она оставалась такой, даже когда он злился. К внимательным зелёным глазам. Финн был чужд этому месту так же, как и я. Я бы пошла за ним, не оглянувшись, но между нами огромной стеной стояла цель, ради которой он приехал в маленький болотный город. Он не отступится, а значит это будущее не воплотится.

Ноги несли меня к концу города, лёгкий ветерок толкал в спину, заставлял поторопиться. В мозгу стучало обещание не приходить. В душе — нежелание узнавать, чем закончился суд. Балаган, который трусы оправдали громким словом. Финн ни за что не вышел бы к ним просто так, оставалось только верить в его способность защищаться и оборонять свою ветхую крепость.

Я остановилась у конца забора, который окружал последний дом. Здесь была негласная, незримая отметка, здесь заканчивался Хюрбен. Я разрывалась на части, половина желала бежать вперёд, а другая — назад. Не приходи, что бы ты ни услышала и ни увидела.

Не приходи.

Это не были простые слова, Финн пытался мне что-то сказать, но по одному ему известной причине решил не делать этого напрямую. Намекал болью, которая отражалась в его глазах. Знал ли он, что ему грозило? Виновен ли он? Мог ли он видеть мою судьбу?

Казалось, что если сделаю шаг, то дороги назад не будет. Я ведь больше не смогу промолчать. Монти с детства запрещал мне драться, запрещал даже защищать себя. Слишком опасно. Терпеть, только терпеть, крепко сжать зубки, прикрыть глаза, пропускать гадости мимо ушей. Я слишком привыкла терпеть. Сейчас повернуть назад значило продолжать играть в эту игру, где каждый встречный считает себя сильнее. В этом не было справедливости, не нашлось удовлетворения или покоя, а безопасность не смогла сделать меня счастливой. Если бы брат всё знал — о лекарстве, о тётушке, о договоре — сказал бы, что я сделала для него достаточно, больше не нужно, пришло время остановиться и позаботиться о себе. Я смогла продлить его жизнь, теперь он успеет познакомиться с сыном. Мне этого было мало.

— Прости, Монти.

Я сжала кулаки, сбросила огромные мешающие башмаки и босиком по мокрой холодной земле сделала свой шаг за пределы города.

Я бежала так быстро, как никогда. Словно весь мир толкал меня в спину. Не требовалось смотреть на дорогу, не лезли в лицо случайные ветки, не спотыкались ноги, не мешала длинная юбка. Ветерок поддерживал, давал невидимую опору. Я бы полетела, если бы за миг выросли крылья. Хотела спасти Финна, не знала даже от чего, а вместо этого освободилась сама. Сквозь ветви на меня красным глазом смотрела больная кровоточащая луна.

Впереди виднелись всполохи, домик знахарки и двор окружали люди с факелами в руках. В землю тут и там были воткнуты горящие ветки. Стоял шум, я слышала голоса, веселье и смех. Издалека могло показаться, что праздник был в самом разгаре, недоставало только запаха еды, зато несло вонью пота и старого дешёвого пива, видимо, трактирщик решил, что по такому поводу сметут даже то, что давно залежалось. За хорошую выручку ему было легко договориться с совестью.

Я перешла на шаг, осторожно приблизилась к спинам людей, которые остались стоять на дороге. На маленьком дворике собравшимся не хватало места, насколько я могла оценить, дом окружили со всех сторон. Выводить Финна в лес было поздно, незаметно не проскочить, а погоня станет совершенно дикой. Не сдадутся, не отстанут, пока не найдут. Да я и не надеялась на такой подарок, он оказался бы слишком хорош для правды. Кто-то повернулся и скользнул по мне скучающим взглядом, сделал шаг в сторону, чтобы пропустить вперёд. Подвинулся и его сосед, потом тот, что стоял перед ними, и я поняла, что меня ведут не случайно, не из вежливости перед низкорослой девчонкой, которой плохо видно из-за высоких фигур. Тропинка так же быстро, как по команде, смыкалась за моей спиной.

Они ждали.