Лесная ведунья

Это было все!

Когда я уходила, в избе царила такая тишина, что была хуже рева звериного, но это ничего, мне все нравилось.

***

Дел сегодня набралось немало — лес то мой Заповедный увеличился, от того и хлопот прибавилось. И металась я с клюкой из одного конца вверенной территории в другой, иной раз с лешим пересекаясь. Так, пока я с главным оленем разговаривала, вдали раздавался оправдательный скулеж волка-негодника — леший работал.

А ведьмак спал. Все там же, на опушке леса, нервно отгоняя от своих ромашек местных пчел. Пока гонял — я не трогала, а как прибить попытался, мгновенно чащу призвала. Теперь ведьмак выл, он эту лекцию в третий раз смотреть вынужден был.

С лешим встретились у нового источника — пока все шло, как надо было, но только пока, вода все равно размывала холм. Постояли, подумали. Поняли в чем ошиблись и где в расчетах вообще закралась ошибка — почву определили неверно, глина в ней была, да только на поверхности, а внутри песка больше… нет, не удержу я дуб, рухнет он. И когда упадет, ох и дров наломает. Постояли, еще на холм посмотрели, подумали.

И тут Савран вернулся.

Как ступил на территорию моего леса, я ощутила сразу, остановился и он в замешательстве. Да, плохи твои дела, Савран, ох и плохи.

— Саврана к жене проводи, — попросила лешего.

Тот кивнул, я осталась корпеть над расчетами. Вот нельзя дела лесные в спешке делать, знаю же, но нет — поспешили мы вчера, и вот он плачевный итог. Посидела, подумала, посмотрела на холм… ну его к лешему, простым путем пойду! Глаза закрыла, осмотрела лес, нашла бревно тонкое, муравьями проеденное, отобрала решительно, перенесла к холму да и сделала из него сток. Так чтобы от самого грунта, до поверхности, и не через холм, а к его подножию.

К тому времени как леший пришел, уже справилась, стояла, плащ отряхивала.

Друг мой верный скользнул призрачной тенью в холм, оценил работу, вернулся, на меня поглядел с сомнением.

— Лесная сила за то не похвалит, — сказал леший. — У леса свои правила, свои законы, могла б суглинка намыть, камнями дно рудника устелить, а еще…

На этом леший замолк. Могла бы, да, а еще мог бы он верно состав почвы определить, но тут дело такое — с меня паршивая ведунья, а с него крайне ограниченный леший. Нет, раньше он был явно выше похвал всяческих, профессионал своего дела, да только… Так уж вышло, так случилось, что ко мне леший пришел умирать. Насилу спасла, и спасла же, вот только ныне леший от сил своих прежних едва ли одной пятой владел, так что — работаем с тем, что имеем.

Но леший о своих обязанностях вспомнил, сник.

Посмотрела на него, вздохнула, да и невыдержала:

— Лешенька, а вот давай откровенно, правду-матушку тебе скажу. У Лесной Силы правила есть, тут ты прав, есть и законы, и с этим спорить не буду, но от гор, до заморья — это последний Заповедный Лес! Последний, лешенька. А все знаешь почему?

Леший угрюмо посмотрел на меня.

— А все потому, — заявила решительно, — что действуем мы так, как считаем правильным. Правильно мы с тобой действуем, вот. И можно бы постенать, что и ты и я не идеальны, но будем откровенны — все у нас получается. Посмотри, три года миновало, а наш лес цветет и процветает, и зверья вдостоль стало, и ягод… А какой сорт земляники ты хороший принес, как поспеет — на весь лес аромат разносится! Так что хорошие мы с тобой леса сохранники, очень хорошие.

Задумчиво почесал леший бороду, на меня посмотрел, да и спросил:

— Хорошие, твоя правда. А вот надолго ли? Ты, хозяйка, рискуешь сильно, справишься ли мне не ведомо. Но знай, сейчас знай — для мага я остров нашел. Коли безумным станет — с него не выберется. Коли разум сохранит — сорванная печать повредит лишь валунам да скалам. Советов давать не буду, не мое дело, лезть не стану, просто помни, что сказал.

— Запомню, — вздохнула я.

Совестно мне было, что вчера сорвалась на печали прошлого. О прошлом жалеть смысла то нет уже давно, о будущем думать надобно, тут леший прав. Но вот что меня вдруг встревожило:

— Лешенька, а от чего Ясеневый лес-то пал?

Странное дело, когда узнала, опечалилась, конечно, а кроме грусти и сожалений, иных мыслей не было, да и дел тогда было невпроворот. Нечисть к нам хлынувшую привечать пришлось, обустраивать, территорию леса увеличивать, правда не так, как в этот раз, по всему периметру, а лишь на болото протянуть подведомственные земли, да на взгорье, взрыгг да шуней в лесу ведь не поселишь, им горы нужны. Мы тогда с лешим с ног сбились, до смешного дошло — у селян свиней на развод закупали, кормить то нечисть и живность чем-то надо было, а из павшего Ясеневого Леса волков пришло в два раза больше, чем оленей. Ох и намаялись тогда. И что только не делали. Пшеницей да овсом холмы засеивали, бурак да репу чуть ли не вручную сажали, заячью траву сеяли, и не только ее. И по правде — не было бы у меня тогда лешего, ни в жизнь бы не сдюжили. Но справились, сумели.

А вот о Ясеневом лесу тогда почему-то даже не подумали.

— Надо бы узнать, — призадумался леший.