Лестница Пенроуза (СИ)

– Ну иди тогда сюда, – прошипел Имс, притискивая ассистента к себе, под одно общее одеяло.

Сердце Артура заходилось – от торжества, страха и сладкой, тягучей истомы.

Они оба были грубыми, нетерпеливыми, целуясь, и у Имса действительно оказался очень жадный, нахрапистый, жестокий рот – и сухие и ловкие, тоже нетерпеливые пальцы, залезшие под рубашку. Он хватал, щипал, тискал, мял Артура, выкручивал ему соски, словно боялся, что вот-вот – и их остановят, или же он злился на себя, или и то и другое. Он кусал и посасывал кожу на артуровой шее, путешествуя от затылка к кадыку и обратно, тихо шептал что-то грязное по-английски, и Артур отвечал молча, языком и губами, тоже скользил пальцами под рубашку, в брюки, гладя, лаская, лизал скулу и подбородок Имса, когда они оказывались близко. А потом Имс быстро засунул руку ему в штаны и быстро и жестко отдрочил, так что Артур даже осмыслить ощущения толком не успел – его просто выгнуло и затрясло, и Имс навалился на него сверху, заглушая непроизвольный стон.

Некоторое время они не отлипали друг от друга, выравнивая дыхание и сердечный ритм. А потом Имс резко отодвинулся, почти брезгливо бросил Артуру одеяло, рывком встал из кресла и, чуть пошатываясь, пошел в туалет.

Артур несколько минут не двигался, приходя в себя, потом вынул салфетки, обтерся и застегнул брюки. Он не хотел сегодня ничего анализировать. Сегодня можно было праздновать победу. Или поражение. Это как посмотреть.

Имс не возвращался слишком долго, поэтому Артур отвернулся к иллюминатору, завернулся в одеяло и заснул.

***

За то время, пока боинг снижался, пока разбирали багаж, пока ехали в такси до отеля, Имс не сказал ни слова, разве что коротко представил Артура принимающей стороне.

Артур сохранял невозмутимое выражение лица. Он решил пока не форсировать события и погрузиться в работу, а после – насладиться столицей нового американского Юга, родиной Мартина Лютера Кинга и Олимпиады 1996 года.

Закончились все его планы тем, что после ужасно суматошного первого дня, сотен новых лиц на секциях и вечеринке в честь открытия съезда («Мы в восхищении, граф», «Еще, еще, надо облететь залы, чтобы почтенные гости не чувствовали себя брошенными», – поневоле вспомнилось Артуру), до головокружения вымотанный ассистент стоял на крыше отеля, опершись на низкую балюстраду, и созерцал быстрый оранжевый закат.

Перед глазами все еще прыгали разноцветные горошины M&M’s – у каждой крупной компании есть свои традиции, а их корпорация сделала негласным правилом отмечать все крупные мероприятия со сладостями, чаще всего драже M&M’s. «На днях рождения компании бывает еще хуже», – с подозрительным подмигиванием сообщил Артуру один американский коллега.

Кроме того, Артур узнал, что его компания-работодатель является крупнейшим коллекционером произведений искусства, включая картины, скульптуры, работы на бумаге, фотографии, керамику и мультимедийные работы. Этой теме уделялось огромное внимание даже в неформальном вечернем трепе после шампанского. Ассистент запоминал все подробности. И улыбался, непрерывно улыбался.

Да ладно, все это ему нравилось, и даже очень – и только Имс выглядел немым укором среди сплошного торжества жизнерадостности. Весь его вид словно бы говорил Артуру: «Ну вот, из-за того, что ты был такой шлюхой, мы...» Именно так трактовал Артур выражение лица босса, каменеющего сразу при появлении ассистента. Конечно, им пришлось общаться, и даже активно, но Имс был вежлив, бесстрастен и лаконичен. Прямо как хорошо воспитанный палач. «Вам удобно? Вот сюда голову подвиньте, пожалуйста, ага, ближе к краю плахи. Я сегодня остро наточил топор, не беспокойтесь».

Со всеми остальными, конечно, Имс источал душевное тепло и редкостное обаяние.

Артур фыркнул, представив себе картину с боссом в роли вежливого палача, и налил еще шампанского. На крыше он был в прекрасной компании – утонченного брюта. Он решил, что вполне может позволить себе слегка расслабиться.

Нирвану разрушил звонок телефона. Артур сначала задержал дыхание, потом улыбнулся и взял трубку.

– Я тебе нужен?

– Да, – буркнул Имс. – Где тебя носит? Нигде тебя нет! Жду у себя в номере.

Поистине, вступая в люкс-номер начальника, Артур чувствовал себя подобно гладиатору, рискнувшему в одиночку сразиться с парой голодных львов. Жаль, что не было рукоплещущих трибун и восхищенного гула толпы.

Разумеется, количество поручений на завтра превосходило все вместе взятые ценные указания предыдущих двух недель.

– А вечером, – мрачно подытожил Имс, – мне надо очаровать одну даму. Она занимает важный пост. Раз уж ты был так любезен, я помню, и советовал мне галстуки, то и тут я жду твоего совета. Я должен быть ослепителен, – еще мрачнее добавил он.

И тут Артур рассмеялся.

Нервное, одновременно в панике думал он, почему я не могу себя сдержать?

– Не опасаешься, что я одену тебя ужасно?

– Ну у тебя же сохранились мозги, Артур. Или совсем нет?

Артур честно подумал и улыбнулся, выдавая ответ.

– Нет.

– Не опасаешься, что я тебя уволю?