Лестница в небо

– Здесь хочу остаться. Знаешь, после того как я очнулся и пришел в себя, я понял, что Зона все-таки очень хорошее место. Не такое, каким его видят мои сослуживцы. Словами красоты эти не описать. Почти нетронутые цивилизацией. Такое нужно увидеть самому. Да и честно здесь все как-то, искренне, натуру человека видно за километр. И сама Зона будто живая, будто мыслящее и разумное существо, с которым мы, ступая на эти земли, вступаем в симбиоз. Я, наверное, несу полную чушь, но именно об этом я подумал, когда открыл глаза на том столе в Зимовище. Как же здесь хорошо все же! Я бы попросил тебя пристроить меня у своих. Ты же анархист, да?

– Верно. Тебя пристрою. Но о своем прошлом чтоб ни слова. Я придумаю тебе легенду.

– Так просто согласишься?

– А чего тянуть кота за яйца? С таким напарником, как ты, я не пропаду.

– Приятно слышать.

– Честно тебе говорю.

– Я признателен.

– Пошли, друг.

Они вместе направились вглубь Зоны. Спина к спине, бок о бок.

Как самые настоящие братья.

Костерок, раздуваемый ветром, горел все ярче и ярче.

* * *

Кот щелкал семечки, привалившись к двери угнанного седана. Мимо пронеслась фура, за ней еще одна, за той – другая, и так – до бесконечности. Мириады огоньков фар, сливающихся в единую картинку. И аккомпанемент моторов. Еще легковушки-букашки, что копошились у этих самых грузовиков, добавляли красок.

Машина Кота стояла на обочине, окна были открыты. Он выжидал. Он все продумал и просчитал. Он видел, как Андрей беседовал с каким-то мальчишкой во дворе Лесника, а потом бегал за какой-то дамочкой. Эти люди ему небезразличны, как и сам Лесник. Что ж, на этом Кот и решил сыграть.

Завалить – слишком просто. Жертва должна помучиться.

– …массовые протесты, вызванные шокирующими материалами, опубликованными в Сети интернет о ситуации в закрытой Чернобыльской зоне отчуждения, проходят у главного здания Министерства обороны нашей страны, – вещала женщина на одной из радиостанций. – Министр внутренних дел Украины не дал никаких комментариев. Пресс-служба СБУ заявила, что документы, а также видеоматериалы и имена людей, числившихся пропавшими без вести, но якобы погибших на территории Чернобыльской Зоны, «фальшивка, созданная с целью дестабилизации обстановки в государстве в этот сложный период». Протестующих, среди которых есть родственники пропавших, такое заявление не устроило, они требуют, чтобы власти раскрыли всю правду о закрытой зоне…

«Приятно, очень приятно стать причиной стольких бед», – Кот заулыбался.

– …а теперь к другим новостям. Политический кризис в…

Он сверился с циферблатом наручных часов. Если тот человек, что слил ему инфу, не соврал…

…то с минуты на минуту, на горизонте возникнет нииазовская «Газель»…

* * *

Весь путь от места возможной казни Сороки до жилой пятиэтажки на территории института шли, словно в рот воды набравши. Сосредоточенно, правда. Никто же не отменял аномалии и диких тварей, к которым, к тому же, добавились те жуткие создания, словно из ночных кошмаров.

Скай пыталась раскрутить на диалог Коннора, но он, накричав на докучливую напарницу, заперся в своей квартире, оставив ее в одиночестве. Девушке ничего не оставалось, только к себе пойти. Она чувствовала себя раздавленной и измученной. Не ожидала такой реакции. Ей казалось, что наемник окончательно изменится после своего судьбоносного решения, что у него с души свалится огромный камень.

Но он сказал:

– Я не собирался оставлять его дальше коптить небо. Незачем это. Нелогично и глупо. Никогда я не оставляю на этом свете тех, кто даже в теории может навредить мне. Теперь еще и тебе. Он же видел тебя, он тебя запомнил. Убивая таких, я и выжил. Иначе никак. Я застрелил парнишку, его Туманом звали. Парень умолял отпустить его. Уверял, что свалит из Зоны. Он не врал. Я распознаю ложь. Но, Скай, я его прикончил. Потому что боялся. А теперь… теперь хватит. Хватит. Тут как с куревом. Выкурю одну – и брошу, за той – еще одну! И точно брошу! И так до самого конца. Убью этого, и все закончится. Этого за компанию пристрелю. А, нет, еще этого гасануть надо. И того завалить. Замкнутый круг. Хватит.

Голос Никиты все звучал и звучал в ее голове. Зациклился, словно на кассете в магнитофоне, на которой записана лишь одна песня, что повторялась вновь и вновь. Бесконечно.

Скай закрыла дверь, прошла на кухню и наполнила стакан водой из кувшина, на дне которого звенели кремни. Выпив, переместилась в гостиную, где уселась на диванчик и откинулась на спинку. Зажмурилась, обдумывая что-то свое.

Рюкзак к себе подтянула, что лежал на подлокотнике дивана. «Молния», вжикнув, расстегнулась. Девушка отрыла в недрах сумки ту самую тетрадку, что досталась ей в наследство от ее наставника Лиса. Вновь загрустила, мимолетом припоминая его внешность. И загрустила еще сильнее. Образ сталкера-ветерана стал рассеиваться, стираться из памяти. В голове оставались какие-то черты, но лицо уже с трудом припоминала. Еще немного – и, наверное, останется одно имя и размытый силуэт.