Let it Linger (ЛП)

Ее испуганный, но чертовски приятный голос послал по позвоночнику заряд электричества. Член дернулся, не улавливая в омежьем тоне ни гнева, ни яда.

А он слушал музыку. И бежал. Бежал так быстро, выжимая из себя максимум. Он даже пробежал мимо Хакса и его приспешников, не обращая на них внимания.

И когда наконец запер свою дверь изнутри, принял решение.

Он не сможет сделать это еще раз.

Если Хакс на следующий неделе поднимет эту тему, Бен скажет тому съебаться.

Он не вернётся.

Не вернётся, не вернётся, не вернётся.

1999 – Бен

Бен сидел на поскрипывающей библиотечной деревянной лестничной клетке, ожидая прихода Роуз, в принципе, как и каждый субботний вечер.

Он услышал, как позади него раздались легкие шаги, за чем незамедлительно последовал женственный ментоловый аромат. Напряжение покинуло его тело, испытавшее неописуемое облегчение от того факта, что она все-таки пришла. Что она еще не отвернулась от него. Омега присела на ступеньку выше и схватила его за челюсть, поворачивая к себе, чтобы получше рассмотреть подбитый глаз.

— Иисусе, Мария, Иосиф! Выглядит просто ужасно, Бен. Мне очень стыдно из-за вчерашнего.

Бен посмотрел на Роуз, чьё лицо было полно сожаления и волнения. Ему нравилась в Роуз эта черта. Ему нравилось, что кто-то беспокоился о нем, даже если этому суждено навсегда оставаться секретом.

И он не был до конца уверен, почему их дружба должна оставаться для всех тайной. Возможно, это как-то связано с его компанией, которая ненавидела ее, а возможно, потому что все ее друзья ненавидели его. Факт взаимодействия друг с другом за пределами их маленького секрета казался несколько… проблематичным. Они не могли нарушить не ими установленные социальные нормы. Это глупо, но таков мир.

Бен и Роуз сблизились примерно шесть месяцев назад. Они только прибыли в школу из США, и оба вернулись с похорон. Ее сестра умерла примерно в то же время, что и его отец, и ни у кого из них не было сил вернуться в школу после столь трагического случая. А когда все же вернулись, что-то в них кардинальным образом изменилось. Они стали совершенно другими людьми.

Роуз, которая всегда была скромной и замкнутой, стала больше появляться в компаниях. Она старалась каждый день окружать себя людьми, чтобы у нее не оставалось времени на раздумья. Чтобы ей не приходилось вспоминать.

А вот Бен стал чересчур замкнутым. Он избегал товарищей, хотя особых проблем с этим у него никогда не возникало. Он избегал директора школы. Старался не попадаться на глаза тем, кто мог бы завести разговор о его отце или чувствах. Так было до Роуз.

Бен не плакал на похоронах. Не плакал, когда неделями пропадал в своей комнате. Не плакал даже тогда, когда вернулся в Англию. Но в первый же день в школе его так накрыло, что ему пришлось отпроситься с занятий. Он оказался на лестничной клетке старой библиотеки. И как только сел на ступени, из глаз покатились горькие слезы.

Здесь и нашла его Роуз, прижимающегося к холодной каменной стене, абсолютно и бесповоротно сломленного.

Сперва Бен испугался, увидев, что его застали в столь тяжёлый момент. Он думал, что она посмеется над ним. Что расскажет каждому и испортит его репутацию, хотя Бен и сам хорошо поработал над тем, чтобы испортить ее. До тех пор, пока Роуз не присела с ним рядом, он был готов сорваться, наорать на нее. И затем, к его превеликому удивлению, она тоже начала плакать.

Так продолжалось пару недель. Возможно, даже месяц. А когда решили, что уже по горло насытились плачем, нашли себе новое занятие.

Иногда они просто читали, ели или играли в игры. Обычно Роуз заставляла его слушать свою девчачью музыку «Ярмарки Лилит», которую он, притворяясь, ненавидел. Но в основном они просто сидели и болтали. И делились с друг другом всем. Он уже и не думал, что сможет кому-то открыться в такой же мере, как это выходило с Роуз. И он думал, что, возможно, она считала так же.

Бен даже знал, что ей нравились девушки, и, кажется, об этом не были осведомлены ее друзья. Особенно Джанна, в которую Роуз была по уши влюблена.

У них не было абсолютно ничего общего — ну, кроме мёртвых членов семьи и колоссальной упёртости — но она, возможно, стала ему самым родным человеком.

И сейчас Роуз стала лучшей подругой человека, который всей душой его ненавидел.

— Я же сказал, все в порядке, — пробормотал он, отворачивая от нее голову.

Лишь бы она не смотрела на него своим всезнающим взглядом. Бен закрыл глаз отросшими волосами, надеясь хоть немного спрятать синяк.

— Я же вижу, что нет. Она должна была сто раз подумать, прежде чем бросить мяч в твою сторону. Клянусь, такое ощущение, будто она сделала это намеренно.

Бен прикусил губу и уткнулся взглядом в ступени.

— Может, так и есть.

— Она, типа, реально тебя не переваривает. Я просто не понимаю этого.

— Знаю.

— Почему?

Бен сперва был немного шокирован, узнав, что Рей еще не прожужжала Роуз все уши о той самой ночи. Она ведь определенно могла, и тогда над ними бы в считанные минуты начала смеяться вся школа. Шок прошёл, и он устало вздохнул, неохотно отвечая:

— Кое-что… случилось. С нами. Раньше.