Летать не поздно никогда

О, она была сексуальной! Первый годы пронеслись как одно прекрасное мгновение, а потом, разбудив его как-то утром, она показала ему тест. Он был положительный. Потом родился Най. И она, казалось, потеряла голову. Носилась с ним повсюду, играла. Что же произошло с ней, когда он заболел? Она так его любила. Он часто думал, что она любила Ная, да и детей вообще больше, чем он. Возможно, Аурика поверила в то, что Най умрет, и тогда решила уйти. Если она вышла замуж вновь, то закон позволял ей родить еще одного ребенка, если предыдущий умер. Аарона бесил ее поступок, но это было так давно. Боль обиды притупилась, и воспоминание не приносило ничего, кроме сожаления.

Снова сны и снова воспоминания. Столетия бесконечных снов и воспоминаний. Аарон насчитал пятьсот тридцать одно, когда возвращался в сознание, перед тем как впервые услышал звук «вуфв», «вуфв». Очень тихо, как будто кто-то пробивался к нему через метровый слой ваты. «Вуфв», «вуфв», «вуфв». И снова сон.

Теперь он ждал звук, как заключенные в тюрьмах строгого режима ждут двухчасовой прогулки раз в неделю. Это все-таки был звук, а не галлюцинации. И это было лучшее, что с ним происходило в его тьме. Еще девяносто три раза он пришел в сознание, прежде чем понял, что это за звук.

Доктор Китон стал замечать у больного некоторые признаки реакции на внешние раздражители. После шести месяцев комы истощенный старостью организм все-таки начал восстанавливаться. Китон, впрочем, сильно сомневался, что старик не умрет раньше, чем придет в сознание. Для людей в этом возрасте кома обычно заканчивается одинаково.

Старика привезли анонимно, оплатив год лечения вперед. Сказали только имя – Аарон. Доктор вызвал полицию, робот допросил его, снял записи камер и больше не возвращался. Пока за него платили, больница уделяла старику внимание. Китон, раз в неделю посещая больного, все гадал, умрет ли Аарон сам или придется отключать его от аппарата. Эта мысль всегда неприятно скребла у него внутри. Выключить аппарат будет его обязанностью, поскольку это все-таки его пациент. И такое отключение как ни крути сродни убийству. Другого повода желать выздоровления старика у Китона не было. Он вообще пренебрежительно относился к старости, считая, что старики только занимают место на планете. Тот факт, что рано или поздно он и сам станет старым, его почему-то ничуть не смущал.

Раз в неделю он проводил одну и ту же нехитрую процедуру. Открывал веки и светил фонариком в зрачки, тупой иглой колол конечности и стучал около уха молоточком. Вот и все. Все остальное (неприятное) делали бесчисленные роботы. Он же был один живой доктор на всю больницу. Именно стук около уха стал в последнее время вызывать едва заметную рефлекторную реакцию.

Сегодня кроме реакции на стук появилась слабая реакция зрачка. «Тенденция к выходу из комы. Наблюдаются первые признаки выхода ЦНС из угнетенного состояния», – записал Китон в журнале и вышел из палаты. Его ждало еще много больных.

Со временем «вуфв» стало превращаться в «вут», а потом в самый что ни есть натуральный «тук». Кто бы знал, что можно так обрадоваться, услышав резкий стук во время сна. Но это была ерунда по сравнению с тем, что Аарон услышал после. «Очень интересно», – пробормотал кто-то совсем рядом.

– Кто здесь?! – Аарон совершенно неожиданно для себя резко пробудился. Яркий свет ударил в совершенно отвыкшие от света глаза, и он долго моргал, не желая вместе с тем отказаться от такой роскоши. Еще бы! Это после стольких бесконечных часов тьмы.

– Вы меня видите? – перед Аароном стоял слегка растерянный человек в белоснежном халате. Он едва мог его рассмотреть, потому что приходилось часто моргать.

– Да, вижу, – собственный голос звучал хрипло и ужасно непривычно.

– Сейчас закройте глаза и не открывайте. Вы можете повредить сетчатку. Вам вполне хватит света, который проходит сквозь веки. Вы видите свет через веки?

– О, да! – тот же хриплый голос ответил вместо него. Что происходит? Я что, простудил голосовые связки? – подумал про себя Аарон.

– Скажите, вы помните, кто вы? – задал вопрос Китон. Его заботила возможная амнезия: – Как вас зовут?

– Аарон, – с именем проблем не было, но вот насчет того, кто он…

– У вас есть идеи насчет того, как вы впали в кому?

– Впал в кому? Я? – он пытался хоть что-то понять. Но мысли текли медленно и сбивчиво. Всего пять минут сознания успели утомить его.

– Вы пробыли в коме чуть больше шести месяцев. Сейчас, погодите, – доктор начал что-то искать на своем визоре, – я скажу вам точно.

И тут как будто разряд молнии разрезал сознание Аарона пополам. Он вытянул свою дрожащую старческую руку и в упор посмотрел на желтую кожу. Аппарат, следящий за показателями его организма, тут же подал тревожный сигнал.

– Ч-что! К-кто?! Что же это?! Ой, что же это?! Где я?! Где Тайко?! – каркал голос, отвратительно сбиваясь на фальцет.

Аппарат, отсчитывающий пульс, устрашающе запикал.