Летатель - 79 (Historiy Morbi)

- Хо-хо! Доктор! - улыбнулся мужчина в свитере. - Я там, в Большом Доме на Литейном, в одном кабинете прочитал занимательный лозунг под портретом Феликса Эдмундовича. Возможно, это цитата, возможно, их специфический гэбисткий юмор:

"ЕСЛИ ВЫ ДО СИХ ПОР НЕ АРЕСТОВАНЫ,

ЭТО НЕ ЗНАЧИТ, ЧТО ВЫ НЕ ВИНОВАТЫ.

ЭТО ПРОСТО НАША НЕДОРАБОТКА!"

Доктор переплел пальцы рук в "замок" и дважды дунул в ладони.

"Что бы это значило?" - подумал посетитель и продолжил: - Нет, доктор, повода не было. С точки зрения нормальных человеческих отношений. В больном же обществе здоровый человек всегда - псих! Вы согласны?..

- Э-как вы загнули! - откидывается на спинку стула Василий Иванович.

- И все же повод, точка соприкосновения "больного общества" со здоровым индивидуумом должны быть! Иначе бы вы не оказались в моем кабинете. Моя логика вас убеждает?..

- Вполне.

- Итак?..

- Я летатель, доктор

- "Летатель"...

Не удивляется, а словно повторяет за пациентом доктор и лишь внимательно смотрит на сухие височные впадины и серые глаза мужчины в свитере.

- Да, летатель. Я научился преодолевать силу земного тяготения и летать без помощи каких-либо аппаратов и механизмов на высоте до трехсот метров - выше холодно - и со скоростью до двухсот километров в час. Впрочем, эти данные весьма условны, у меня не было приборов для измерения... Показать вам, как я летаю?

- Нет. Спасибо. Пока не надо... Начнем танцевать от печки, нагибается над столом доктор и достает из ящика свежий разграфленный бланк.

- Ad ovo?

- Н-да, "от яйца". Сегодня у нас шестое августа тысяча девятьсот семьдесят девятого года... - говорит вполголоса доктор, заполняя строчки в правом верхнем углу анкеты над рамкой для фотографии.

- Фамилия?

- Саманин, Александр Степанович.

- Год, число и месяц рождения? Полных лет?

- Сорок пятый, двадцатого декабря... Тридцать три.

- Я тоже сорок пятого, одногодки мы с вами... Место рождения?

- Ленинград.

- Коренной, значит? А я - вятский. "Вятские мужики - хваткие!" Здесь учился, женился и прижился, - доверительная, как другу, улыбка.

- Я вас понимаю, Василий Иванович. Плохо там. Бывал проездом. Молоко по талонам детям до года и диабетикам. На мясные талоны - целлюлозная колбаса... И не надо, доктор, ваших этих психотерапевтических штучек откровение на откровение, доверие на доверие... Все это с приставкой "лже...". И похоже на торговлю. Не надо обижаться, вы меня понимаете? Я буду откровенен с вами, и не потому, что лично вам я доверяю, или от природы я экстраверт... Поверьте, нет. Я, скорее, интроверт. Но буду с вами откровенен. Полностью... Дело в том, что ТО ощущение свободы, которое я приобрел вместе со способностью летать, просто распирает меня изнутри. И мне необходимо делиться свободой, иначе меня разорвет, или я действительно сойду с ума!.. - Пациент на минуту замолк и оперся локтем о стол.

- Там, на Литейном, меня слушали и слушали внимательно. И люди там интеллигентные, во всяком случае, внешне, но они другого племени. Им не дано, понимаете? Из другого теста...

- А я?...

Неожиданно спрашивает Василий Иванович и смотрит в окно на закат из прутков сечением восемнадцать миллиметров.

- Вы? Пока не знаю... честное слово - не знаю. Не обижайтесь....

Виновато говорит мужчина и из жалости убирает со стола локоть.

- Ладно... Продолжаем?..

- К вашим услугам. Какие там дальше пункты?

- Национальность?

- Русский. По паспорту русский: один дед латыш, расстреляли в восемнадцатом, но не из красных латышей, а наоборот. Прадед по матери вообще грек. В Греции все есть, даже прадед оттуда.

- Образование?

- Высшее...

Улыбается Александр Степанович и смущенно приглаживает ладонью волосы на виске. Доктор понимающе кивает.

- Семейное положение? Женат? Холост?..

Продолжает строчить Василий Иванович, лишь временами отрываясь от анкеты.

- Трудно сказать: первый брак распался давно, сыну десять лет, плачу алименты. Второй брак... второй брак формально еще существует, но точная дата развода уже известна: одиннадцатое сентября...

- Партийность?..

- Бэ-пэ! Беспартийный! Но зато являюсь трижды комсомольцем Советского Союза!

Выпрямив грудь, чеканит мужчина в свитере.

- Мог быть и четырежды, как полный Георгиевский кавалер, но повезло: когда в школе в комсомол принимали, я руку сломал, в больнице валялся.

- Объясните, Александр Степанович, как так: - "трижды комсомолец"? Вы шутите?..

- Это жизнь с нами шутит, а мы в ответ лишь кисло улыбаемся, как начальнику-хаму... Все просто и пошло: в техникуме сказали: - а я учился на техника-связиста, - там сказали: - "Стипендию не дадим!" - вступил. В армии представился неохваченным, чтоб меньше мозги полоскали, но через год замполит: - "В отпуск не отпущу!" В нашей роте замполит был такая зануда, как говорится: - "Рота без замполита, как деревня без дурачка!" Вступил. Да ради десяти дней без формы! Хоть!.. Сами понимаете, если довелось на срочной...

- Не довелось. Военная кафедра. Но понять могу...