Летчики-испытатели. Сергей Анохин со товарищи

История моторного полета человека не насчитывает еще и века. Но она уже богата необыкновенными именами, событиями. Самолет -прежде всего дитя гения инженера, ученого, благодаря которым невообразимо возросли скорость, дальность, высота полета самолета, его грузоподъемность. Это еще и вызов природе, стихии, в котором смелость, выносливость, талант и умение летчика, испытателя в еще большей степени, чем у конструктора, становятся если не главными, то, возможно, самыми впечатляющими движущими силами новых и новых шагов на пути развития летательных аппаратов. Мало того, что летчик-испыта-тель находится на пике последних достижений самых разных областей знаний и технологий. Он - редкий (и сегодня особенно редкий) человек обостренного чувства долга, человек, почти не принадлежащий себе, своей семье.

Отечественная авиация знает имена выдающихся летчиков-испыта-телей Летно-исследовательского института авиационной

промышленности - ЛИИ, Научно-испытательного института Военно-

воздушных Сил - НИИ ВВС, опытных конструкторских бюро, Государственного Научно-исследовательского института гражданской авиации - ГосНИИ ГА, заводов: Б. А. Анопов, С. Н. Анохин, К. К. Арцеулов, Ю. А. Гарнаев, М. М. Громов, О. В. Гудков, В. Г.

Иванов, В. С. Ильюшин, В. К. Коккинаки, М. А. Нюхтиков, Н. С. Рыбко, Г. А. Седов, В. А. Степанченок, П. М. Стефановский, А. В.

Федотов, Г. М. Шиянов, А. П. Якимов - список легко дополнить и трудно оборвать...

Летчики, как правило, не любят "табелей о рангах". Да и как их любить, если рангов всего два - три, а летчиков - десятки. К тому же, как можно сравнивать эпохи, как предпочесть Державина - Цветаевой, Толстого - Пушкину, Бунина - Чехову, классику - модернизму, симфонию - джазу... Все это так. И тем не менее, в той же литературе в столетье-другое раз рождаются те, кто объективно возвышаются над всеми как вершина недосягаемая. Редко когда это признается современниками, даже (и, может быть, особенно) самыми талантливыми из них. Но время, рано или поздно, более или менее справедливо, расставляет всех по своим местам.

Вот так и в авиации. Пожалуй, самые яркие отзывы профессионалов-коллег заслужили два наших летчика-испытателя: М. М. Громов и С. Н. Анохин.

Громов завоевал это поистине огромной, исключительно организованной, продуманной работой в еще довоенное время - в качестве шеф-пилота ЦАГИ и ОКБ А. Н. Туполева, впервые подняв в воздух множество исторических, новаторских самолетов. При этом он сумел избежать сколько-нибудь серьезных аварий и происшествий в сложных и опасных испытаниях.

Сергей Николаевич Анохин в известном смысле был прямой противоположностью Громову. Для Анохина не было вопроса в том, кто "номер один" среди испытателей. Он по-своему ценил и ставшего уже знаменитым Ю. А. Гарнаева, и только восходившего к профессиональным высотам О. В. Гудкова, которым многое дал. Он помнил и глубоко чтил В. А. Степанченка, у которого многое взял. Он признавал редкий талант Г. А. Седова... Но Громова он уважал особенно, безоговорочно. В свою очередь Громов, как и подавляющее большинство других летчиков и специалистов, видел, что по совокупности достигнутого и пережитого в летных испытаниях некого поставить рядом с Анохиным. Некого - если вспомнить те невероятные многочисленные критические ситуации, в которые он попадал волею обстоятельств как испытатель, охотно бравшийся за самые трудные и опасные работы ЛИИ и ОКБ, из которых выходил неизменно успешно, хотя и не без потерь. Некого - если вспомнить его немногословие и скромность.

Ни Громов, ни Анохин не были святыми. Но если и был у нас лучший летчик-испытатель всех времен, то, надо согласиться с Сергеем Николаевичем, это его старший друг М. М. Громов. Громов же отдавал пальму первенства Анохину, и, возможно, он по-своему прав. Одно можно сказать без колебаний: в послевоенное время, когда Громов уже не летал, у нас не было другого такого выдающегося летчика-испытателя, как С. Н. Анохин. Хотя в ту пору, пору разительных перемен в авиации, резко возросли объем и сложность летных испытаний, и они были немыслимы без большого отряда летчиков высшего класса. Доподлинно о жизни и подвигах этих людей знает лишь весьма узкий круг авиаторов. В нашем рассказе о них хотелось бы следовать принципу Бенджамина Франклина, который провозглашал: "Я ни о ком не буду говорить плохо, но расскажу все хорошее, что знаю

0 каждом". Наш рассказ основан на документах и воспоминаниях людей, близко знавших Анохина и его товарищей. В этих воспоминаниях и документах есть все: правда и вымысел, глубокий анализ проблем и примитивные внутриклановые "разборки", почитание товарища и самоутверждение...

Никто и никогда в среде летчиков, ученых, инженеров, техников, ни в молодости Анохина, а родился он 19 марта (по старому стилю, или