Лети, ведьма, лети!

— Странно,— сказала она.

— Что странно? — немедленно напряглась я. А Александрит подошел к своей напарнице и уставился на нее вопросительным взглядом.

—Вот эта пуговка.— И Тамариск продемонстрировала нам маленькую пуговицу, сверкавшую, как драгоценный камень.— На одеянии святой Ва– льпурги были пуговицы?

— Насколько я помню, нет,— ответила я.— Вы полагаете, что эта пуговица могла слететь с одежды похитителя?

— Такое возможно, но очень странно,— сказал Александрит.— У меня создалось впечатление, что пуговица эта подброшена нарочно.

— Ты уверен? — спросила Тамариск.— Позволь тебя разубедить.

—Слушаю тебя,— сказал Александрит.

И тогда Тамариск, словно фокусник, вынула из дужки пуговицы тонкую нитку.

— На этой нитке пуговица держалась,— сообщила Тамариск.— Зацепилась за край гроба — взгляни, края у гроба острые и загнутые внутрь — и слетела. Мне кажется, дело было именно так. Ни один похититель, будь он в здравом уме, не станет расшвыриваться пуговицами, да еще такими шикарными.

— Что ж, тогда нам предстоит полное и всестороннее изучение этой фурнитуры,— усмехнулся Александрит.— Ты меня убедила.

Мы втроем вышли из склепа и вновь запечатали его заклятием. А то мало ли…

Тамариск и Александрит направили свои стопы в оккультную лабораторию, стараясь при этом объяснить мне, что в предстоящих их действиях нет ничего интересного, но я не поверила и — своя рука владыка — настояла на том, чтобы исследование пуговицы велось в моем присутствии. Иначе я спать спокойно не смогу!

В оккультной лаборатории обстановка была совершенно нелабораторная. Хотя нет, колбы, микроскопы, реторты и спиртовки, расставленные в беспорядке на большом круглом столе, намекали на то, что это не простая комната. В остальном интерьере преобладали обитые полосатым шелком диваны, картины в тяжелых позолоченных рамах и портьеры из темного бархата. Да еще здесь был буфет с разными реактивами — об этом нам сказала хранительница лаборатории и предупредила, что некоторые из реактивов очень редкие — например, мышиные слезы,— и пользоваться ими надо предельно экономно и аккуратно. Александрит заверил хранительницу, что мышиные слезы нам в исследовании не понадобятся. А также и кроличий помет.

Александрит первым делом проверил пуговицу на наличие в ней магии. Магии в пуговице не было, и она ничем не отличалась от фурнитуры, которой пользуется все человечество.

— Под микроскоп! — скомандовала Тамариск, и эльф послушно положил пуговицу на приборное стекло мощного микроскопа.

Тамариск прильнула к окуляру, покрутила верньеры…

—Ну что я могу сказать,— проговорила она, не отрываясь от микроскопа.— Пуговица золотая, только ее дужка позолоченная. В пуговицу вправлен бриллиант не очень чистой воды… погодите-ка… да, совершенно верно, бриллиант искусственный. И притом не самого лучшего качества. Погляди-ка, Александрит, ты у нас спец по искусственным бриллиантам.

Тамариск уступила место Александриту, тот принялся рассматривать бриллиантовую пуговицу, а у меня аж в копчике зудело от нетерпения.

— Бриллиант выращен в Иране, на частном предприятии «Нахр-Сона». По сути, это даже не предприятие. Так, нечто вроде обширной лаборатории.

— Но ведь «Нахр-Сона» принадлежит ведьмам,— тут же вступила в разговор я, радуясь, что хоть немного могу блеснуть интеллектом перед этой невозмутимой парочкой.

— Совершенно верно,— кивнул Александрит, на миг оторвавшись от окуляра.— «Нахр-Сона» имеет своей целью завалить дешевыми бриллиантами полмира.

— А еще они изготовляют недорогие магические кристаллы,— продолжила я сверкать своим могучим интеллектом.— Я сама пользуюсь мобильным кристаллом от «Нахр-Соны».

—Госпожа, вы не очень патриотичны,— улыбнулась Тамариск.— Лучшие мобильные кристаллы выращивают только в Толедо, на заводе «Амарант». Он принадлежит гномам, если помните.

— Да, спасибо, я помню. Но вернемся к нашему бриллиантику. Что еще о нем можно сказать?

— На нем нет отпечатков пальцев, ни на нем, ни на золотом основании. Хотя постойте-ка! Дайте мне пинцет.

Я схватила пинцет и положила его в требовательную ладонь Александрита. Он взял пинцет, словно бабочку, и аккуратно перевернул пуговицу золотой стороной вверх.

—Есть фрагмент отпечатка пальца! — торжествующе воскликнул он.— И вот что я вам скажу, дорогие дамы…

— Да???

— Это отпечаток пальца вампира. Уже… уже очень немолодого вампира.

После этих слов Тамариск вознамерилась проверить заключение своего боевого товарища.

— Действительно, отпечаток принадлежит вампиру. Но вот какая закавыка — создается впечатление, что этот отпечаток не один. Отпечатки регулярно накладывались один на другой. Что это может значить?

— То, что этот вампир регулярно расстегивал и застегивал на эту пуговицу свой костюм! — выдала версию я.

Тамариск и Александрит переглянулись и посмотрели на меня.

— Логично,— сказал Александрит.

— Логично,— сказала Тамариск.

Я расцвела как черемуха в мае. Значит, и от меня есть польза!