Летящие к Солнцу. Книга 2. База Судного Дня

Там, снаружи – мой враг. Тьма, холод, открытое пространство – всё, чего я боюсь, – враг. Что делают с врагами Рамирезы? Они вступают с ними в битву. Они не сидят в металлическом гробу, дрожа в ожидании, когда женщины решат проблему. Они берут оружие и стреляют в лицо своим страхам.

Я отстегнул ремень, встал.

– Открой дверь, – скомандовал я.

Николас отвел взгляд от экрана и кивнул:

– Сейчас. Ты сядешь за руль.

– Что?! Я пойду туда!

– Нет.

Николас встал напротив меня, а БТР продолжал ехать, продолжал лавировать, слушаясь мысленных его приказаний.

– Не пори чушь, – говорил Николас. – Без комбеза ты там через минуту сдохнешь, а мой на тебя при всем желании не налезет.

– Я сдохну, сражаясь за то, во что верю! А что сможешь сделать там ты?

На экране показались Вероника и Ройал, они прыгнули на ближайший танк. Я отвел взгляд. Я должен быть там!

– Поверь, Марселино. Я смогу очень многое. За руль! Как только я спрыгну, БТР потеряет управление.

– Или за руль сяду я, – поддержал мелкий. – Сообрази, что хуже.

Время работало против нас, и я… Я решил поверить. Мы были командой, и мне нужно было учиться доверять, это тоже хранилось в генетическом коде. Поэтому, рыча от злости, я перепрыгнул в водительское кресло.

– Вернусь с победой, – сказал на прощание Николас, исчезая за самопроизвольно открывшейся дверью.

– Стой, дебил! – заорал я. – Оружие возьми!

– И оставь антиматерию, – негромко добавил мелкий, когда дверь закрылась. – Н-да, нехорошо как-то вышло.

Глава 46

Поверхность бронетранспортера изобиловала скобами и выпуклостями, благодаря которым я без труда перебрался к самой его корме. Вниз старался не смотреть, о грядущем прыжке старался не думать.

Вероника! Важна лишь она, а остальное – пусть исчезнет, сгорит, растворится, расщепится на а-а-а-а-а, черт, я забыл выложить антиматерию, больной ублюдок! Так, ладно, об этом теперь тоже лучше не думать.

Я вскочил на корму, держась за скобы, подкрался к самому краю, и лишь тогда поднял взгляд на то, к чему стремился. Ближайший танк, объятый пламенем, метался в разные стороны, и лишь поэтому до сих пор не прострочил меня из пулемета. Танки слева и справа от него тоже были заняты – спасением собственной жизни от мечущегося собрата. Вероника и Ройал открыли счет.

Я покрутил головой, увидел их. Ройал ушла влево, Вероника – вправо по цепи. Она пыталась удержаться на рыскающем танке, не могла прицелиться в глазок перископа. Подняла гранату, выронила. Вдруг на танке открылся люк.

Пора!

Я собрал силы в кучу и оттолкнулся ногами, разорвав связь с бронетранспортером. Забыть о нем! Марселино справится.

Мгновение казалось, что я попросту шлепнусь под гусеницы, но вот танк как будто поддал газку, и я всем телом плюхнулся на его корпус. Ощущение было такое, словно внутренности взбились в кровавый коктейль. Я кашлянул внутри маски, но вкуса крови не почувствовал. Значит, фигня. Мозг не задет. Пробирка глубоко впечаталась в грудную клетку, но уцелела.

Выстрелы над головой. Я посмотрел вверх, цепляясь за невесть что, наваренное на корпусе танка.

Вероника и Альтомиранец в черном комбинезоне стреляли друг в друга из автоматов, но, поскольку танк швыряло из стороны в сторону, попасть ни у кого не получалось.

Что-то ткнулось мне в бедро. Я опустил взгляд и судорожно схватился рукой за это «что-то». Поднес к глазам. Граната. Надо же, какая диковинка. И без чеки…

Я отшвырнул ее прочь, как горячую картошку. Идиотам везет: граната попала в голову альтомиранцу и скатилась в люк. Пока солдат крутил башкой, пытаясь сообразить, что к чему, в люке громыхнуло, наружу вырвались языки пламени, и альтомиранец вылетел наружу, будто черт, которого выпнули из ада за добрые дела.

– Ты здесь на хрена?! – резанул по ушам голос Вероники.

Схватив меня за шиворот, она помогла подняться. Объяснять времени не было: раскуроченный танк сбрасывал скорость, и, чтобы двигаться вместе со строем, нужно было менять лошадку.

Как в тот раз, когда мы падали в недра Базы, Вероника крикнула: «Держись!» – и когда я обнял ее, кажущееся стальным, тело, она прыгнула. Мы приземлились на следующий танк.

– Придурок, – рычала Вероника. – С тобой еще цацкаться.

– Теперь ты держись! – крикнул я. – И смотри, чтобы никто меня не подстрелил.

Я отстегнул и сорвал перчатки. Ладони обожгло морозом, и внутри меня всё заорало при мысли о том, что я сейчас сделаю. Но я не позволил страху править бал.

Мой страх – оружие.

Я коснулся руками ледяной брони. Почувствовал, как неизвестные науке токи струятся из самого моего средоточия, через пальцы, внутрь, в танк, окутывают его мозг.

«Ты кто такой?» – завопил танк.

«Я тот, кто говорит тебе, как обстоят дела. Что тут непонятного?»

Должно быть, там, внутри, альтомиранцы крыли матом весь черный свет, недоумевая, почему верная машинка перестала слушаться. А я торопливо перебирал всё, что было в этом танке. Вот и этот ваш «щит». Не сказать, чтоб удивили: защищает лишь спереди. Пошалим?