Летняя книга

Каждую весну первой расцветает ложечница. Она хорошо себя чувствует на севере, вдоль берегов, где ее когда-то высадили моряки. У нее очень маленькие белые цветочки и терпкий вкус. Затем появляются анютины глазки, а после настает черед и всех остальных цветов цвести бурно и непродолжительно.

4

Записки Брюнстрёма

Давно не писал, сейчас уже весна 1965 года. Продолжаем строить. 9 января заказали окна и двери, а 18-го числа – старомодную чугунную печь с Хаттулы. 8 апреля отправились вдвоем с Шёблумом в Порвоо, чтобы проолифить окна и двери на месте. 25 апреля вставили рамы. 2 мая вставили стекла и врезали петли.

3 мая

Рассвет просиял нежным румянцем, но, когда я встал, небо уже было голубым. Отправился за катером на эллинг[170] на Рённшере и с Шёблумом погрузил все необходимое, затем поплыл по Юнгфрустигену в сторону морской пристани, чтобы забрать оттуда девушек; мы договаривались на девять утра. Все было нормально, только в Хельсинки мотор начал чудить, работал на одном цилиндре, и свеча тоже забарахлила, пришлось ее поскрести, на это ушло какое-то время. Затем турманом полетели дальше, чтобы не зацикливаться, – всё под контролем. Жарили сосиски прямо на моторе, погода сказочная всю дорогу, так что в будущее гляделось с оптимизмом. Кое-где попадались льдины, но тюлени нам не встречались, хотя мы и заплыли чуть подальше в море. К 14 часам пришли на Крокё за лагами[171] для пола и оконными рамами.

5 мая

Фундамент под дымоход залит, лаги для чернового пола отпилены, песок засыпан, и еще кое-что сделано по мелочам. Все дни штиль, мимо проходят большие льдины, дамы грунтуют оконные рамы и наличники. Море то ли отдыхает, то ли спит.

7 мая

Злой зюйд-ост. Привезли сюда старую мадам Янссон, которую они зовут Хам, и кошку Псипсину, забрали их с морского причала в Хельсинки, обеих всю дорогу тошнило. Здесь работают Сундберг и Линдстрём, ночуют на Крокё, хотя, когда слишком много народу, наша стройка слегка напоминает дурдом. Зато Линдстрём ловко умеет сбегать на материк, когда ветер слишком сильный. Шёблум вставляет окна, и старой мадам все время приходится куда-то перемещаться, чтобы ей ничего не упало на голову. Шёблум говорит, что приколачивать осторожно не получается. Промазали варом полы в подвале, и я решил, что на этом хватит и можно уплыть на Хаттулу – поискать там кувшинки, которые смогут расти в соленой воде.

Туве, 8 мая

Шёблум вырезал подвальное окошко, и Пипсу прыгнула прямо в вар, мы пытались отмыть ее бензином, керосином и «Ланкомом», а она только истошно орала. Теперь не знаем, где она. Туути считает, что она покончила жизнь самоубийством! Как мы такое допустили?

Брюнстрём, 9 мая

Вернулся с Хаттулы. Привез кувшинки, но они тут говорят только о кошке.

10 мая

Старая мадам решила, что будет жить в палатке, и я ее прекрасно понимаю. Здесь никакого покоя, потому что все хотят помогать на стройке. Зато я организовал поставки продуктов с материка и привез молоко и салат + простоквашу и кефир, а также мясные полуфабрикаты фирмы «Карьякунта».

Туве, 11 мая

Пипсу вернулась, всклокоченная и злая, не знает, кого ей теперь ненавидеть и к кому ластиться. Брюнстрём расстроен, стройка не идет как надо. К тому же хочу отметить, что Туути балует эту кошку просто до невозможности! Теперь та поселилась в палатке с Хам и только и делает, что пачкает простыни своей смолой. На этом острове сейчас всё наперекосяк!

12 мая

Чертово животное нас простило, смех, да и только, ха-ха-ха!

13 мая

Теперь она хотя бы намокла! Северо-восточный ветер 7 баллов, причал затоплен, на восходе спасали нашу походную сауну в палатке, Хам пришлось переселиться к нам. Ей это показалось забавным. Матрасы нам уже не высушить никогда. Брюнстрём изрек свое коронное: «Да вы только не нервничайте понапрасну», и я жалею, что разозлилась на него.

14 мая

Установили нашу палаточную сауну на прежнее место, и Хам с кошкой вернулись обратно, взяв с собой на всякий случай пару болотных сапог.

Сауна в палатке – гениальное изобретение: на обычную походную печку уложены черные камни, две лавки, кадка и ковшик для воды, ну и так далее, все по науке, есть даже крошечный предбанничек, где можно и раздеваться и одеваться, – в общем, как полагается, и все это из брезента.

Брюнстрём, 1 июня

Кругом тишь да гладь, эти уехали на Крокё, и тут только наше поколение. Старой мадам сегодня исполнилось 83, что и было чин чином отпраздновано утром в палатке. Именинница выглядела ошарашенной. Мы немного постреляли по мишеням. Старая мадам была лучше всех, настоящий снайпер. Когда хоть немного стемнело, мы запустили пару фейерверков, которые я предусмотрительно приобрел в Порвоо. Достали сети, поставленные в субботу, в них попало шесть сигов и несколько окуней. Жизнь идет своим чередом.