Летняя ночь для двух одиноких сердец

– Она не потеряет меня, – шепотом проговорил я, пребывая в тумане.

– Что? – откликнулся таксист армянского происхождения.

– Ничего.

У закрытых ворот стоял минут десять, пока охранник дозванивался до Геннадия и удостоверился, что меня можно пустить в столь поздний час.

Шел как в тумане: все скрылось в дымке, видно дорожку, уходящую в бесконечность, и уличный фонарь, под которым стояла черная фигура.

Остановился в трех шагах от Геннадия. Молчим и смотрим друг другу в глаза. Не двигаемся. Он видел спасательный маячок для заблудшей души единственной внучки, я видел сильного духом человека, которого не сломило под гнетом судьбы.

Во мне порыв его обнять.

И я – обнимаю, не говоря ни слова.

Зачем слова?

Он плачет.

Я – тоже, в себе.

Глава 3

Бархатный греческий сентябрь – это нечто! И не жарко, и не холодно. Туристов у берегов моря можно посчитать на пальцах; в самом море – и того меньше. Конечно, на базарах и достопримечательностях ожидаемая толкучка, но терпимо. Греки радушны, приветливы; располагают к себе, всегда готовы искренне помочь.

С первого дня влюбился в Грецию. Культура, атмосфера единения и покоя, местные красоты. Все слилось воедино – в музыку морской стихии – и запало в душу.

Великолепно!

Прям ворох эмоций – и они вырываются наружу. В ее глазах я полный идиот. Она успокаивает меня, смеется, говорит, мол, никакой я не идиот, просто большой ребенок, который открыл для себя новый мир.

Нет, правда, идиот, прожил до проступающей лысины на макушке и ни разу не был за пределами России. Чувствовал себя астронавтом, прибывшим на другую планету.

Все в новинку.

Катание на частной лодке вдоль моря. Быстрая езда по серпантину на арендованной машине, на которой мы проехали десятки городов и деревень. Древнегреческие руины – особенно взбудоражил Афинский акрополь. Погружение с аквалангом на дно Эгейского моря. Свежая морская еда в простых и недорогих тавернах.

Сегодня мы остановились в Афинах и покатались на велосипедах вокруг культурного центра Ньярхос. Она посетовала на узкие велодорожки и жителей, которые ходили по ним; я даже не обратил внимания: фонтаны, оливковые деревья, необычная архитектура парка, современные постройки – не до узких дорожек. Не до ворчания!

– Как себя чувствуешь?

– Немного устала.

– Может, в отель?

– Не хочу. Хочу понежиться в твоих объятьях.

– Это запросто, – я улыбнулся и обнял Викторию.

– Не так.

– Не так?

– Надо поехать к морю. Лечь на пляже – и нежиться.

– Ааа… тоже без проблем. Хватаем железных коней и – в путь! Ты точно не устала?

– Точно-точно. И хватит.

– Что хватит?

– Слишком сильно заботиться обо мне. Я уже не больна. Помнишь?

– Помню.

– Год прошел.

– Помню.

– И за год…

– Помню. Все помню.

– Не обижайся.

– Нет такой привычки.

– Есть, просто хорошо скрываешь.

– Есть, – согласился я.

– Я люблю тебя.

– Знаю. И я – тебя.

– Знаю.

– Поехали?

– Если будешь вести себя как паинька и нежить меня так, как я люблю… То обещаю раскрыть свой маленький секрет.

– Заманчивое предложение.

* * *

Мы нашли укромное местечко, где туристов было мало, а морских ежей много. Искупались; точнее сказать, окунулись и обратно на пляж – такова цена за уединение.

Легли на плед, глядя друг другу в глаза; Виктория грациозно обвила меня ногами и поцеловала солеными губами.

Было хорошо. Объятья и поцелуи. Шум волн. Трепавший волосы морской ветерок. Взаимопонимание. Чистое голубое небо, в котором главенствовали чайки. И любовь – взаимная, такая необходимая, исцеляющая.

Что может быть лучше, подумал я.

– Ты утаила какой-то секрет от меня. Помнишь?

– Не могу решиться.

– Только не говори, что тебя преследует отец из сновидений, который оказался прислужником дьявола и хочет…

– Сказки закончились, – перебила Виктория.

– Даже так. Что-то серьезное.

– Очень.

– Тогда сделай глубокий вздох – и скажи.

Она набрала в легкие морского воздуха, выдохнула и сказала, что беременна.

07.03.2019

Пряхин Василий