Летний брат

Я осторожно провожу указательным пальцем между его бровей, спускаюсь до кончика носа и спрыгиваю оттуда, будто мой палец — это жокей, преодолевающий препятствие. Он летит вниз и быстро касается подбородка.

— Ты уже почти схватил меня, а?..

— Брай, хватит.

Издевательски, как назойливая муха, мой палец наворачивает круги у него перед лицом. Ам! Я чувствую его влажный рот кончиком пальца и падаю назад, ударяясь шеей о полку на стене. Хенкельманн в восторге.

— Ну и ну, — говорит па, — классная игра.

— Обычно он не такой быстрый. Ты тренировался с этим Тибаутом?

Хенкельманн сразу снова задерживает дыхание, надеясь, что мы сыграем еще разок.

— Нет-нет. — Я потираю шею рукой, чтобы перестала болеть, — на сегодня хватит.

12

В кузове нашей машины стоит огромная кровать. Матрас завернут в прозрачную пленку.

— Брайан. Бра-йен!

Па стоит рядом с машиной и ищет ключи. К счастью, он пока не услышал крики Селмы.

— Бра-йен!

Вслед за ней идет какой-то мальчик, положив руку ей на плечо.

— Быстрее, Нино, быстрее.

Он запыхался, стараясь угнаться за Селмой. Жестами я пытаюсь показать ей, чтобы она не называла меня по имени.

— Бр-р-ра-йен! — орет она так, будто я приз, который она выиграла в лотерею.

Па ухмыляется.

— Ну и кто это тут у нас?

— Открывай уже. — Я дергаю за ручку двери с моей стороны.

— Спокойно, приятель, дверь не сломай.

— Бра-йен!

— Она из здешних, видимо.

— Наверное. Я ее не знаю.

— Смотри!

Селма показывает на свое лицо. Она накрасилась, как ребенок, который только-только научился раскрашивать, не выходя за границы рисунка.

Па подмигивает мне.

— А, ну да. — Я притворяюсь, что только что вспомнил, кто это, — это Селма. Она иногда приходит к Люсьену. Открыл?

Па гремит связкой ключей.

— Я брат Люсьена, — обращаюсь я к Селме.

Она наклоняет голову чуть набок.

— А Люсьен едет домой, так что мы сюда больше не приедем.

Она не понимает. Теперь, когда па тоже на нее смотрит, я вдруг замечаю, что у нее что-то с глазами. И каждый раз, когда она произносит звук «с», слюна брызжет с ее губ во все стороны. Она из тех девушек, которых нельзя обнять, потому что они оставляют на тебе свой отпечаток, так что все могут увидеть, что ты сделал.

— Поце-луй-чики, — шепчет она слишком громко, — поце-луй-чики.

— Заткнись.

Селма только хлопает ресницами.

Па залезает в машину.

— Посмотри на меня, — я коротко беру ее за руки. — Люсьен завтра поедет домой. Так что я какое-то время не смогу приезжать.

Заводится мотор, мы вздрагиваем и отпускаем руки.

— Я скоро вернусь к тебе, — обещаю я.

Вдруг Селма резко разворачивается, таща мальчика за собой, словно прицеп.

Па пару раз резко и громко гудит клаксоном. Все, кто бродит по полю, смотрят в нашу сторону. Кроме Селмы. Она неуклюже взбирается по пандусу для колясочников, закрыв уши руками.

К счастью, всю дорогу домой па ничего о ней не говорит. На коленках у меня пластиковая сумка, а в ногах лежит подъемник для сиденья унитаза. Между нами втиснулась огромная упаковка подгузников.

Я опускаю солнцезащитный козырек, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Как можно незаметнее я рассматриваю свой рот. Ничего не видно.

Тем временем па, к моему облегчению, снова завел шарманку о том, что ему пришлось все складывать в одиночку.

13

— Вот!

В меня летит длинная-предлинная подушка-валик.

— И вот это еще занеси внутрь.

Он дает мне зеленую папку. На корешке написано: ЛЮСЬЕН. Я открываю ее, пролистываю и нахожу схему.

— Что это?

— Его инструкция. На случай, если с ним случится припадок. Там написано, когда какие таблетки давать, что твой брат любит, важные номера телефонов и все такое.

— А как тебе удалось в одиночку втащить эту кровать в машину?

— Ребята местные помогли. Монголы, они очень сильные… — Он восхищенно цокает языком. — Во какие у них ручищи.

— Так ты не один грузил это все?

Па передает мне еще одну сумку.

— И это возьми еще, можешь? Или слишком тяжело?

Вся сумка забита коробочками и баночками с лекарствами.

— Люсьен это все принимает?

Но па уже внутри. Я втаскиваю за ним вещи в наш трейлер.

— Куда поставить?

— К тебе в комнату.

— Почему это ко мне?

— А куда ты предлагаешь?

— В твою комнату давай поставим.

— Брай… — только и говорит он. Спор на этом окончен.

Вещи Люсьена как-то неестественно стоят среди моих вещей. Я не могу себе вообразить, что мой брат тоже скоро будет здесь. И что он будет жить со мной в одной комнате.

— А он не может спать рядом с телевизором? — спрашиваю я па, когда он входит с пачкой подгузников и уткой.

— А кто за ним там будет следить?

— Мы с тобой.

Он кидает подгузники на мою кровать.

— Освободишь полку в шкафу?

— Тебе надо это увидеть!

Па протягивает удлинитель к машине. С пультом управления в руке он ложится на кровать, которая все еще стоит в кузове. Под матрасом шумит моторчик.

— Вот так спит наш король!

Он опускает изголовье вниз, а его ноги остаются задранными вверх в углу кровати.

— Попробуй тоже, — двигается он. Упираясь ногой в заднее колесо, я подтягиваюсь и забираюсь в кузов.

— Только не с грязными ногами, — он пинает меня в икры, — ботинки сними. Пятьдесят евро взяли в залог, парень, так что мы должны вернуть ее чистенькой.