Летний домик с бассейном

— Что будем делать? — спросила она.

В машине мы почти не разговаривали. Юлия большей частью спала, Лиза слушала музыку через сестрин айпод. У меня было достаточно времени на размышления.

— Пока ничего, — ответил я. — По-моему, так лучше всего.

— Не стоит ли все-таки съездить с ней в больницу? Или, по крайней мере, к специалисту?

Последнее слово Каролина произнесла без малейшего нажима, как бы невзначай. Знала, как я отношусь к «специалистам». Знала, как болезненно я воспринимаю сомнения в моих собственных ограниченных медицинских познаниях, особенно со стороны жены.

— А ты знаешь, как с нею обстоит? — сказал я. — На мой взгляд, обследование ей сейчас на пользу не пойдет. Я ее осмотрел, и ты должна мне поверить: повреждения есть, но они заживут. О психологической травме пока что много не скажешь. Девочка ничего не помнит. В больнице станут задавать вопросы. Специалист опять же захочет выяснить все. Тут она с нами. С тобой и со мной. С сестренкой. Я думаю, полный покой сейчас лучше всего. Пусть время сделает свое дело.

— Нормально ли, что она ничего не помнит? Ну, то есть, наверно, вспомнить будет болезненно, но все-таки в конечном счете лучше вспомнить? Насколько вредно, если что-то навсегда остается погребено в подсознании?

— Этого мы не знаем. Никто не знает. Известны случаи, когда люди, перенесшие нечто ужасное и сумевшие вытеснить случившееся из памяти, вели впоследствии совершенно нормальную жизнь. С другой стороны, известны и случаи, когда люди под гипнозом извлекали на свет такие беды, что в итоге вообще не умели с ними совладать.

— Но мы ведь хотим знать? Может быть, не сию минуту, однако в конце концов хотим знать, да?

— Чт'o знать? — Я протянул Каролине пустой бокал, она наполнила его.

— Кто это сделал. О, я не хочу об этом думать, но, если думаю, прихожу в жуткую ярость! Какой же подонок! Его необходимо поймать. Изолировать на всю оставшуюся жизнь. Их… их надо…

— Конечно, нам хочется это узнать. Мне тоже, как и тебе. Я только хочу сказать, что надо остерегаться лишних травм. Если мы форсируем события и вытащим все наружу, то можем навредить дочери куда больше, чем оставив все как есть. До поры до времени.

Тогда, на прогулке вдоль ручья, я несколько минут шел рядом с Юлией. И как бы невзначай завел речь о том полудне у бассейна. О дефиле на трамплине и обливаниях, устроенных Томасом и Алексом, — о выборах Мисс Мокрая Футболка. «Я стоял у кухонного окна и видел вас, — сказал я. — Ужасно смеялся». Юлия задумчиво наморщила лоб. Будто слышала об этом впервые. «Когда это было?» — спросила она.

— Марк… — Каролина отставила свой бокал на ночной столик и схватила мою руку.

— Да?

— Ты думаешь… думаешь, что… Ну, мы с тобой говорили об этом, тогда… Думаешь, Ралф мог сделать такое?

Я ответил не сразу. Сделал вид, что задумался. Глубоко вздохнул, костяшками пальцев слегка потер левый глаз. Глаз, который уже не болел, только чесался.

— Я тоже об этом думал, — сказал я. — Нет, все же вряд ли. Большей частью я был с ним. А когда потерял его из виду, он, должно быть, сразу поехал домой. Я просчитывал. За такое короткое время Ралф никак не мог дойти до того центра и вернуться обратно. Вдобавок он хромал.

— Да, я видела, — кивнула Каролина. — А что случилось?

— Мы запускали петарды. Одна ушла в воду. Совсем рядом. Он с испугу оступился и упал. Неловко, повредил ногу.

Я зажмурил глаза. Слышал, как край бокала звякнул по зубам Каролины.

— Я спросила только, смог ли бы он, — сказала она. — Способен ли он на такое.

Я промолчал.

— Марк?

— Да?

— Я задала тебе вопрос.

— Sorry. О чем ты спросила?

— Я спросила, способен ли он на такое. Ралф. Мог ли он?

На сей раз я не смолчал:

— Запросто.

Через несколько дней позвонила Юдит. На мой мобильный. Спросила, как наши дела. Как обстоит с Юлией. Я сидел на банкетке в гостиной. Юлия, лежа на полу, листала журнал. Лиза ушла к подружке, Каролина — за покупками. Я встал, прошел на кухню. Сказал, что с учетом обстоятельств все хорошо.

— Я невольно постоянно думаю о вас, — сказала Юдит. — Ох, Марк, все это для вас так ужасно. Для Юлии. И ведь случилось это здесь. Ралф тоже совершенно убит. Просил пожелать вам всего наилучшего. И Стэнли с Эмманюель тоже. Завтра они улетают в Америку.

В наступившей тишине я услыхал знакомый звук.

— Ты где?

— Сижу у бассейна. Опустив ноги в воду.

На миг я зажмурился. Потом подошел к кухонной двери, заглянул в гостиную. Юлия по-прежнему лежала на полу, листала журнал. Я прикрыл дверь, оставив маленькую щелочку, и вернулся на кухню.

— Томас постоянно спрашивает о Лизе, — сказала Юдит. — Очень скучает по ней.

— Н-да.

— И я тоже. Тоже скучаю.

Я ничего не сказал. Открыл кран, взял с буфета стакан, подставил под струю.

— Я скучаю по тебе, Марк.

39