Летний сад Петра Великого. Рассказ о прошлом и настоящем

«Прежде исследователи не пытались точно датировать этот чертеж, полагая, видимо, это дело бесперспективным», – пишет А.Е. Ухналев, датируя чертеж 1770 годом. Напротив, датировка не представляет труда. Сравним чертеж с проектом Малых ворот, подписанным Фельтеном в декабре 1772 г. Какой вариант ближе к осуществленному? На чертеже, приписываемом Фоку, уже определено истинное расположение колечек, найден окончательный рисунок корзинок. Следовательно, этот чертеж сделан после декабря 1772 г., но, разумеется, до заключения договора на изготовление решетки в июле 1773 г. «Точная датировка, – пишет А.Е. Ухналев, – не единственный довод в пользу Фока». Мы видели, насколько точна датировка. Но это не все, оказывается, «этот архитектор уточнял проект на протяжении полутора десятилетий, которые длилось сооружение ограды. Им были разработаны украшения ворот и вазы на гранитных колоннах»¹⁰⁴. Про участие Фока в проектировании ваз в документах нет ни слова. Что касается «украшения ворот», то, как указывалось, действительно в 1778 г. Егорову и Фоку было поручено представить на рассмотрение Фельтена варианты медного декора ворот: цветов в корзинках и розеток. Повторим: чем закончился своеобразный конкурс, и состоялся ли он вообще, никто не знает. Под пером исследователя единственное за восемь лет упоминание Фока превратилось в «полтора десятилетия» незримой работой над изначально совершенным проектом!

«При анализе обстоятельств работы над проектом сооружения и архитектурной графики по ограде, можно заметить необычное, в некотором роде особенное положение Фока», – отмечает А.Е. Ухналев. Тысячи страниц архивных дел по строительству Невской ограды, и нигде не встречается имя Фока! Как же объяснить это в некотором роде действительно странное обстоятельство? А очень просто: «При всем этом Фок остается непричастным к работам по сооружению ограды, ко всей черновой работе архитектора на объекте… он в большей степени, чем Егоров, защищен от рутины архитекторского труда». Кто же его защитил? «Фельтен, очевидно (очевидно!), бережет его для ответственных проектных работ и ценит его художественные способности». Далее еще интереснее. Оказывается, «особое положение Фока, талантливого и оберегаемого начальником от рутинной работы, может говорить о том, что этот архитектор был одним из соавторов Фельтена по проектам, которые по документам приписываются одному только главному архитектору Конторы». «Может говорить», а может и не говорить – почему бы и не сделать такое предположение вопреки документам? Дело за малым: отделить подлинные проекты Фельтена от работ его помощников. Фельтен построил в Петербурге и пригородах едва ли не больше, чем любой из его современников. Раскрыт секрет его плодовитости? Любопытно, что еще, кроме Невской ограды, «по документам» напрасно приписывается Фельтену? А.Е. Ухналев ставит под подозрение здания Старого Эрмитажа и Александровского института¹⁰⁵.

Если говорить серьезно, то непонятно, на каком основании сделан вывод о якобы выдающихся способностях Фока. Степень его дарования начальство оценивало гораздо ниже. В 1772 г. Фельтен рекомендовал к званию архитектора Егорова и Фока. Произведен один Егоров, а Фоку отказано¹⁰⁶. Трагическая судьба «гения одной ночи»! Всю жизнь на вторых ролях, его унижают мелочными заказами, лучшие творения приписывают Фельтену (чертежи бесследно исчезли), отказывают в звании архитектора, он умирает никем не признанный, и лишь спустя два с четвертью века мир узнает имя гениального создателя Невской ограды Летнего сада!

По мнению А.Е. Ухналева, творчество Фока вполне заслуживает отдельной монографии. Советуем обратить внимание на прекрасные здания в Петербурге, авторы которых до сих пор неизвестны, например: Дом Чичерина, Невский пр.,15 и др. Их вполне можно приписать Фоку хотя бы на том основании, что они построены в те же годы, когда наш поручик делал свою карьеру. Даже с типографской точки зрения удобнее печатать «Архитектор И.И. Фок (?)», чем «Автор не установлен». Корректный вопросительный знак подчеркнет беспристрастность блестящего искусствоведческого анализа. Такая атрибуция вызовет меньше нареканий, чем попытка приписать Фоку творения, которые «по документам» исполнены кем-то другим. Впрочем, не верю, что появится подобная монография. После шедевра Ю. Тынянова «Подпоручик Киже» кто же решится на такой труд!