Лето на Парк-авеню

– Она шикарная. Она захватывает внимание, и она сработает. Люди станут покупать журнал хотя бы из любопытства. Другого такого журнала для женщин нет. Нигде.

Она кивнула.

– Спасибо, киса. Мне нужно было услышать это.

– Вы уверены, что не хотите, чтобы я позвонила мистеру Брауну?

Она прокашлялась и покачала головой.

– Я сама справлюсь.

Она кивнула, словно подтверждая сказанное, и я физически почувствовала, как в ней зажглась решимость.

– Теперь, – сказала она, – нам просто надо выяснить, какая сучка в этом офисе ненавидит меня настолько, что показала эту обложку Хёрсту.

Глава двадцать вторая

Выдвинув Ричарду Берлину свой ультиматум, Хелен совсем потеряла покой, переходя от дерзкой самоуверенности к откровенной панике. Я находила массу сломанных карандашей у нее в кабинете: под столом, между подушек кресел, на комоде.

Зная, что среди нас крыса, Хелен никому не доверяла. Думаю, что и я не избежала ее подозрений, поскольку мне случалось ловить ее косые взгляды. Желая показать ей, что я на ее стороне после истории с обложкой, я сразу предложила переставить замок на двери ее кабинета. Слесарь отдал мне единственный ключ, и я передала его Хелен. Когда я объяснила ей, что теперь только она сможет открыть дверь в свой кабинет, она настояла, чтобы я сделала себе второй ключ. Я восприняла это одновременно как признак доверия и как проверку, поскольку, если бы пропало что-то еще, я оказалась бы единственной подозреваемой.

Через несколько дней после этого я допросила Эрика. Я встретила его, выходя из кулинарной лавки, где покупала суп для Хелен, пытаясь убедить ее хоть немного поесть. Но крышку закрыли неплотно, и я видела, что бурый бумажный пакет темнеет и влажнеет снизу.

Я спросила Эрика, знает ли он что-нибудь про эту обложку, и он сразу стал оправдываться.

– Господи боже, я так и знал, что ты станешь обвинять меня. Так и знал.

– Тогда скажи, что я ошибаюсь.

Неподалеку от нас стоял человек в гавайской рубашке и прислушивался. Я оттащила Эрика в сторонку.

– Ну, я ошибаюсь?

– Эли, клянусь, я даже не видел эту обложку до того, как… когда Берлин наехал на Хелен.

Пакет у меня в руке начал капать, и по пальцам у меня потек жирный куриный бульон.

Эрик потянулся к моей руке.

– Скажи, что веришь мне.

– Мне надо идти.

– Эли.

– Что?

– Я этого не делал.

– Окей. Я тебе верю. Мне надо идти.

Я не знала, верю ли ему. Поднявшись в офис, я перелила суп в тарелку и, когда понесла на подносе Хелен, услышала смех у нее в кабинете. Смех!

– О Хелен, – сказала Бобби Эшли, утирая слезы, – я в жизни ничего смешней не слышала.

– Но это правда, – сказала Хелен сквозь смех.

От смеха корчились Лиз Смит, Билл Гай и Уолтер Мид. Я не знала, в чем дело, но это было нечто. Я поставила поднос перед Хелен и пошла к выходу, не желая нарушать веселье. Не считая Уолтера Мида, я впервые видела, чтобы вся компания так явно разделяла мнение Хелен.

Ее сотрудники уже вовсю трудились над августовским номером, и Хелен также собиралась биться за обложку. Хёрст вознамерился дать фото Шона Коннери с Девушками Бонда, но Хелен хотела убрать Коннери и оставить одних девушек.

Когда совещание подошло к концу и все вышли из ее кабинета, сияя улыбками, Хелен посерьезнела. Я зашла за подносом, не удивившись, что она не притронулась к супу, затянувшемуся жирной пленкой.

– Элис, – сказала она, когда почти вышла, – окажешь мне услугу? Попробуй выяснить, можно ли провести прямую линию с моего номера к Дэвиду?

Она хотела советоваться с мужем без посредства коммутатора. Я не могла винить ее в паранойе. Я и сама стала смотреть с подозрением на коллег, которым как будто тоже не терпелось выследить крысу.

Как-то раз после того, как провели телефонную линию для Хелен, я пошла на ланч с Бриджет, Марго и другими девушками. Мы впятером сидели в ряд за стойкой кафетерия на 56-й, с жирными сырными сэндвичами по тридцать пять центов, и пытались выяснить, кто слил обложку.

– Думаешь, это тот же, кто сдал записку про грудь «Женскому ежедневнику»? – сказала Марго.

– Если нет, тогда у нас две крысы, – сказала я, не глядя ей в глаза, поскольку не забыла, что в тот же вечер она рылась у меня в столе.

– Я думаю, это Джордж, – сказала Бриджет.

– Нет, – я покачала головой. – Джордж бы не мелочился и столкнул Хелен под автобус.

– Она права, – сказала Лесли. – Джордж вручил бы обложку Хёрсту с духовым оркестром. И зачем ему «Ежедневник женской моды»? Он бы сразу направил записку в «Таймс».

– Точно, – сказала Марго.

– Ты ведь не думаешь, что ее могли так предать Бобби или Лиз? – спросила Кэрол.

– Сомневаюсь, – сказала я. – Мне кажется, им как раз начинает нравиться манера Хелен.

– Должна признать, – сказала Лесли, – что начинаю думать, ей по силам развернуть журнал.

– Надеюсь, ты права, – сказала Марго, – но я еще не уверена.

– Ну, даже если у нее получится, – сказала Бриджет, – я сомневаюсь, что кого-то из нас ждет повышение.

– Я с Лесли, – сказала Пенни, игнорируя замечание Бриджет. – Я думаю, это типа здорово. То есть да, она сильно рискует, но это то, что нужно для журнала.