Лето потерянных писем

Когда я вернулась к нашей компании, которая развалилась вокруг одного из костров, я выбилась из сил от бега и была почти безмерно счастлива. Я плюхнулась на бревно рядом с Джейн и стала смотреть за тем, как поднимаются к небу языки пламени. Над головой кружились звезды, проносясь и летя стрелой, словно мы могли видеть их свет из пустоты времен. Мир пах костром и океаном, на вкус был как соль и ром и казался нашим, будто принадлежал нам целиком, будто мы были молодыми могущественными королями и королевами жизни.

Я была так счастлива. Означало ли это, что я опьянена счастьем? Потому что я счастливая. И пьяная. И, наверное, отчасти остроумная? Все оценили мое остроумие?

Я повернулась к Джейн.

– Ты оценила мое остроумие?

– Да. Ты самая остроумная из остроумных. Твое остроумие как фитиль, горящий ярко и высоко. – Она отчетливо произнесла каждое слово, отчего они зазвучали, как поэтическая проза. Я оценила.

Рядом стоявший парень покосился на нас.

– Девчонки, вы такие странные.

Я отсалютовала ему стаканчиком.

– Странность – это либо величайший комплимент, либо самое банальное оскорбление. Я предпочту первое.

– Я тоже. – Джейн стукнула стаканчиком по моему. – Дзынь-дзынь. Это должен быть звон.

– Дзынь-дзынь.

Парень покачал головой и ушел.

Джейн положила голову мне на плечо.

– Дзынь-дзынь.

Я погладила ее по волосам, вдыхая запах костра и наблюдая за искрами, которые таяли в ночи.

Внезапно Джейн резко выпрямилась.

– Ладно. Пошли, найдем симпатичных парней.

– Ладно. Но твой не может оказаться Пранавом.

Она печально покачала головой.

– Не Пранав. – А потом скорчила мину. – Ты слышала Эвана? Он меня отругал!

– Потому что он твой друг и хочет, чтобы ты была счастлива!

– Он придурок. Ненавижу его. Ненавижу мажоров.

– Я тоже, – поддержала я. – Фу.

Джейн ткнула в меня пальцем.

– Тебе точно нужен роман. Ты сказала, что не против. Ты должна стереть из памяти своего тупицу-бывшего.

– Как сеанс экзорцизма. Или как защита от дементора.

– Да. Именно. Тебе нужно духовное животное.

– Патронус. Да. Мы можем создать патронус против моих воспоминаний о Мэтте. – Хотя Мэтт больше не занимал моих мыслей.

– Да. И твоим патронусом будет… – Джейн размашисто махнула на стоящую перед нами компанию. – Один из тех качков.

Я пристально осмотрела упомянутых качков и наморщила нос.

– Сомневаюсь, что эти парни меня привлекают.

– Посмотри на их руки. Их руки – произведения искусства. Они были вылеплены самим Микеланджело.

Руки Ноя – произведение искусства.

Джейн показала пальцем:

– Я забираю его.

– Как? – Я, безусловно, не хотела «забирать» парня, но хотела знать, как это технически происходит.

– Я поздороваюсь, минут пять поболтаю с ним так, словно он офигенный, спрошу, не хочет ли он пройтись, а потом поцелую.

Я поникла.

– Судя по твоим словам, это проще простого.

– Так и есть. – Она положила мне на плечо свободную руку. – Я верю в тебя, Эбби. Следуй по моим стопам, и ты тоже обретешь парня. Дзынь-дзынь. – Она встала и ушла.

Дзынь-дзынь.

Я откинулась назад. Я находилась на пляжной вечеринке под полной луной, где шумели волны и смеялись люди. Если бы можно было разлить эту ночь по бутылкам, то мы остались бы навеки молодыми.

Я не желала курортного романа. Не хотелось, чтобы последним парнем, который меня целовал, был Мэтт. Я не хотела думать… не хотела быть зацикленной на том, с кем не могу быть.

Ладно. Я готова.

Я снова наполнила стаканчик. Ром с колой, легкотня. Неудивительно, что алкоголь называют храбростью во хмелю.

Когда я доделала коктейль, мне кивнул парень с пивом в руке.

– Привет.

– Привет.

О нет. Что после «привет»? Как найти слова?

– Что пьешь? – Он улыбнулся, обнажив белоснежные зубы. На парне была надетая козырьком назад бейсболка, что уже делало его возможным кандидатом.

– Ром с колой. – Я сделала глоток, чтобы выгадать себе время, а потом повторила мысль, которая уже звучала в моей голове: – Напиток пиратов.

От его смеха я опьянела сильнее, чем от алкоголя.

– Ты пират?

– Именно. У меня есть сабля и треуголка и все такое. – Я хотела придумать какую-нибудь странную шутку про треуголки, пиратов и Амана из истории Эсфирь и американских патриотов, но решила, что шутка не произведет должного впечатления. – Я Эбби.

– Шон. Приехала на лето?

Оказалось, на удивление легко болтать с этим парнем о подработке на летних каникулах, о том, чем мы занимаемся на Нантакете и об обычной жизни. Он учился на первом курсе в Бостоне. Отчасти я понимала, что легкость общения вызвана алкоголем, но, может, отчасти и моей уверенностью в том, что я хорошо выгляжу и мной заинтересовался симпатичный парень.

– Хочешь еще выпить? – спросил он, когда мой стаканчик опустел. – Или хочешь пройтись?

Я справлюсь. Я смогу с ним поцеловаться, как обычный уравновешенный человек. Признаюсь, у меня был небольшой опыт по части поцелуев. Но так ведь опыт и набирают, да? Сминая губами друг друга. Надеюсь, не так агрессивно, как делал это Мэтт. Как я вообще могла запасть на парня, который даже целоваться-то толком не умеет?

Ладно. Мне просто нужно согласиться. Легко. Очень легко.