Лето придёт во сне. Запад

– Сколько денег у нас осталось? – спросил Дэн Белёсого, и тот пожал плечами.

– Ещё на пару раз пожрать хватит. Если будет, где купить пожрать.

– Этого не могло случиться, – уже не впервые глухо повторил Дэн, и я теснее прижалась к нему, пытаясь утешить. – Ян, ты точно всё правильно понял? Может, вспомнишь ещё…

– Я и так помню, слово в слово, – перебил его Ян и монотонно заговорил. – Михаила Юрьевича арестовали. Мой отец, пользуясь связями, сумел добиться встречи с ним, чтобы узнать, где я. Сказал, чтобы мы ни в коем случае не возвращались ни в Москву, ни вообще в центральную часть Руси, что на Летних сейчас начнутся облавы. Всё.

– Подожди, – Белёсый поднял голову. – Почему твой отец звонил с телефона Юрьича? Высветился его номер!

– Не знаю, – Ян голову, наоборот, опустил. – Ничего не понимаю…

– А я, кажется, понимаю! – Белёсый повысил голос. – Твой батя сам охотился на наших, чтобы отомстить! Поймал, выпытал у Юрьича твой номер и позвонил с его телефона, чтобы мы точно взяли трубку!

Ян качал из стороны в сторону опущенной головой.

– Нет, он обещал, он не мог, папа не мог…

Его неожиданно вырвавшееся «папа» прозвучало так по-детски жалобно, что растопило бы и ледяные сердца. Но нас, наоборот, разозлило, словно сказав это слово, Ян встал на сторону Бурхаева. Даже Яринка чуть отодвинулась от любимого, и тот, поняв свою ошибку, ещё сильнее понурился.

– Но подождите, – попыталась я быть справедливой, – Зачем тогда Бурхаеву нужно было предупреждать нас от возвращения в Москву? Он же мог просто заставить Михаила Юрьевича сказать что угодно и заманить нас в ловушку!

Белёсый закатил глаза:

– Затем, что с нами его единственный сын! Он же прекрасно понимает, что, если нас заметут – всем вышка. И Яну тоже.

– Но почему тогда не сказал ничего точнее? – вмешалась Яринка. – Раз беспокоится за Яна, мог бы посоветовать ему, что делать дальше… Или хотя бы – когда теперь можно возвращаться.

– Да никогда! – Белёсый схватился руками за голову. – Вы что, вчера родились?! Раз взяли Юрьича, то взяли уже и всех остальных – по крайней мере, тех, про кого он мог рассказать! А полицаи умеют развязывать языки, не сомневайтесь! И наши имена им теперь известны, и рожи, и куда мы едем! Я не удивлюсь, если нас в Благовещенске прямо у поезда примут!

Я посмотрела на Дэна, ожидая, что он осадит Белёсого, скажет что-нибудь ободряющее, уверит нас, что всё вовсе не так плохо, как говорит бывший охранник, но увиденное меня напугало. Дэн посерел и осунулся лицом, его глаза потухли, у губ залегли горестные складки. Он выглядел внезапно постаревшим, и на какой-то миг стал жутко похож на Ральфа, совсем как когда-то Ральф временами напоминал мне Дэна, словно это был один и тот же человек с разницей в двадцать лет.

Я вдруг запоздало поняла, что мой любимый сейчас переживает крах всего, чем он жил с момента смерти родителей: надежд, планов, целей… Думает, что уже потерял друзей и единомышленников, оставшихся в Москве, что их борьба оказалась напрасной. А я не знала, чем утешить его, и поэтому сама погрузилась в бездну отчаяния.

К счастью, кроме взбешённого Белёсого, убитого горем Дэна и снедаемого чувством вины Яна, оставалась ещё Яринка. Моя трезвомыслящая, не по годам циничная подруга.

– Давайте сначала решим, что делать нам, – рассудила она спокойным, будто ничего не случилось, голосом, – А потом уже обсудим всё остальное. Едем до Благовещенска или выходим раньше?

Дэн попытался стряхнуть с себя оцепенение, ответил негромко:

– Раньше не получится. Остановок больше не будет до конечной.

– Тогда сваливать из поезда на ходу! – не сдалась Яринка и подмигнула мне. – Опыт есть. А то вдруг нас действительно схватят прямо на вокзале?

– Это вряд ли, – подал голос и Ян. – Если всё, что сказал отец – правда, если Михаила Юрьевича арестовали и раскололи, то гоняться за нами вообще нет нужды. Мы – мелочь и сами по себе не несём никакой угрозы.

– Верно, – чуть расслабился Белёсый. – У полицаев сейчас и в Москве работы надолго хватит. Кому мы нужны на этом краю света, где ничего и нет?

Все невольно повернулись к окну, за которым действительно не было ничего, кроме непроглядной темноты. Казалось, будто весь мир исчез, и наш поезд – единственный островок света в царстве небытия.

Но ведь это неправда, думала я, невольно прижимаясь к Дэну. Там тайга, моя тайга. Живая, говорящая, обильная тайга, которая способна и накормить, и укрыть от опасностей. Где-то в её дебрях – друзья, поселения беглецов, а с ними – мои родители. Нужно только найти их.

– Вот что! – сказала я неожиданно командным тоном, и все изумлённо обернулись. – Едем до Благовещенска и делаем то, за чем нас сюда отправили! Не спрашивайте, как. Просто едем и делаем.

Лидер из меня, конечно, получился неубедительный, а инструкция к действию ещё хуже, но друзья почему-то не стали ни задавать вопросов, ни возражать. Даже как будто вздохнули с облегчением, словно я и правда вдруг решила все проблемы.

А впереди, разгоняя ощущение полного одиночества, певуче и ободряюще прогудел тепловоз.

Глава 13

Плюс два