Лето с Бодлером

Меня давно занимали эти ребусы. Бодлер догадывался, что они удивят читателей; в 1859 году он послал Виктору Гюго рукопись Цветов зла и в примечании (не воспроизведенном в издании 1861 года) пояснял, что нечто подобное можно видеть на гравюрах, публиковавшихся во времена Директории в Дамском модном журнале Пьера де Ла Мезанжера. В феврале 1859 года друг Бодлера Пуле-Маласси прислал ему в Онфлёр номер этого журнала. В 1797 году в моде были сумочки для рукоделия и ретикюли (или ридикюли), разукрашенные девизами и ребусами. Таким образом, за вышитыми ребусами Маленьких старушек могли стоять реалии или, во всяком случае, картинки, выкопанные в старых журналах. Я знал об этом, но что-то меня настораживало. Если Бодлеру казалось, что он должен в примечании объясниться, значит, и его что-то смущало.

И вот в номере Figaro от 1837 года мне случайно попалась анонимная статья (на самом деле она принадлежала Теофилю Готье, «непогрешимому» адресату Цветов зла), озаглавленная

Комнаты художника:

Комната художника

должна быть завалена пакостью, наподобие старинной руины; она подбирает чужой хлам, подчас притягивает его издалека и делает из него милейшие украшения. Там и сям раскиданы черепки, диковинная домашняя утварь, рухлядь, ветошь, отбросы, сваленные у каменной тумбы, лоскут дамаста, корнет-а-пистон, ржавый тесак, да побольше всякой падали <…>, это произведет наилучшее впечатление.

Можно подумать, будто речь идет о комнате Бодлера в отеле Пимодан на острове Сен-Луи во времена его богемной юности. Готье писал «украшения» и «отбросы» еще в старой орфографии, без буквы «t» (ornemens, rebus), и говорил об «отбросах, сваленных у каменной тумбы», всё той же тумбы тряпичника. А может, и сумочки этих старушек были подобраны возле такой тумбы?

Готье тоже был неравнодушен к сопоставлению грязи и золота, короны и отбросов, что заметно, например, в описании барочной Суеты сует, одной из Двух картин Вальдес Леаля; это стихотворение в 1845 году было включено в сборник España, и Бодлер им восхищался:

Одна из этих чаш нагружена гербами,

Коронами царей, тиарами, венцами,
Другая же полна отбросов, черепков —
Уравновешены они спокон веков.

Rebut и rébus? В словаре эти два слова следуют друг за другом; они не давали мне покоя и тревожной омофонией, и возможной равнозначностью. Тем более что никогда не знаешь, надо ли произносить s в слове rébus или оставить его немым, как в слове ananas. Не лучше ли, не правильней ли говорить rébu, как zébu, во всяком случае, в единственном числе (un rébu, des rébus), как в некоторых регионах, даже если слово образовано от латинского аблатива [158]? Так или иначе, в Маленьких старушках rébus рифмуется с omnibus. Бодлеру хочется ввести в лирическую поэзию неологизм (который, в свою очередь, образован от слова в дательном падеже), но я не думаю, что кто-то когда-либо произносил omnibu, даже у герцогини Германтской, где снобизм велел гасить концевые согласные.

Мои колебания заставили меня заглянуть в Универсальный словарь французского языка (Dictionnaire universel de la langue française) Пьера-Клода-Виктуара Буаста (1823), отредактированный в 1834 году знаменитым литературным тряпичником Шарлем Нодье, и я обнаружил следующее:

Rébus, сущ. м. Rebus

. Игра слов; двусмысленные намеки; каламбуры; подмена слов изображениями предметов, с помощью неоднозначностей; (в переносном смысле, просторечно) дурные шутки. Mettez les rébus au rebut (Бросайте ребус в отбросы).Rebut, сущ. м. Contemptio. Отглагольное сущ. от rebuter; то, что было отвергнуто, отбраковано. (mettre au rebut; choses de rebut

).

В это издание входит и словарь рифм: он предлагает рифмовать rébus и omnibus.

Итак, rébus – это каламбур, дурная шутка, и существовал каламбур, отправлявший ребус в отбросы. Несомненно: под ребусом просматриваются отбросы; и Маленькие старушки либо сами были тряпичницами, либо нашли свои вышитые сумочки среди отбросов.

31 Неприятная мораль