Лето, солнце, море, или Второе лето четверых из МГУ

В саду среди листвы – в беседке затаённой.

И шарику чудесному серебряной луны,

Что нежными лучами охраняет сны,

Как Гипносу, пришлось приятно изумиться.

Им любящим волшебный, дивный сон приснится.

Тела их светятся под лунным светом,

Как две жемчужины из самых редких в мире этом.

Они милы той юности очаровательной годами.

И лоно ног богини в переплетении, мной воспетом,

С его божественно красивыми ногами.

И на его груди она прекрасными грудями.

И губы в поцелуе там слились с губами.

Его рука на мягком волосе её лобка,

Другая – любимой ягодицы обвила слегка.

Влюблён мой Аполлон¹³ – любовь его взаимна.

Эллада – жизнь их – сложна, загадочна и дивна.

Девушки прекрасными руками обвита

Его божественного стана красота.

Кисти шелковисто-мягкими её перстами

Фаллос¹⁴ юноши: любимого – прикрыт слегка.

Рассыпанный манящими волнами,

Природою в чудесные колечки завитой —

Подобной Афродите¹⁵ красавицы нагой —

До изумленья длинный волос золотистый —

Под лунным светом – восхитительно лучистый.

И тех волос волшебные локоны обволокли подобного Аполлону.

И вид его нам говорит: «Любовь принёс я той».

В древнегреческой мифологии Эроту¹⁶ и Антеросу¹⁷ отданы влюблённые судьбой —

В древнеримской мифологии – богу любви Купидону¹⁸.

Вернёмся к Гипносу, собравшемуся улетать и сон дарить другим: сна ждущим —

Среди богов Эллады Древней – сна божеством был Гипнос – всемогущим.

И Гипнос улетел, мысленно к ночному обращаясь небосклону:

«Пусть счастье светит им неугасимо яркой звездой!»

Влюблённых – сна время сказочное ждёт – в ночь длиной.

Золотую клетку опустили в золото кипящее

Золотую клетку опустили в золото кипящее,

И то, что было несвободой – расплавилось,

Став частью вновь такой металла благородного,

Чтобы служить свободе золотом чарующим, блестящим.

И на земле последнее из несвободы – свободой стало.

Из многих я воскликнул тоже (из, возможно, ближайшего будущего)

Из многих я воскликнул тоже —

Между собой во всём похожи —

Подобно каплям двум воды —

Пристанища из мраморной, живой среды

Для вольных духов двух богов

В старом музее прозрачных куполов.

Восемь куполов условно небольшой массы —

Из прочной, прозрачной, синей пластмассы.

Каждый купол завершает зал —

В стремлении к небу архитектор угадал.

Все купола – размерами различные —

Взгляду стали давно привычные.

В конструкциях музея пластмасса точна —

Красива, не вредна, легка и прочна,

В деформациях своих мала.

Музей городской во времени ста годами,

Сияя прозрачных куполов главами.

По виду ж можно было бы сказать:

«Недавно время начал отмерять».

Был открыт великим человеком,

Расти который начал с веком,

И ровно в половине ста годов

Открыл музей произведений мастеров.

Подобраны работы все искусно —

Всех видов на земле искусства.

В огромном зале с куполом гигантом

Расставлены скульптуры, как в подарке с бантом.

Круг пузырей полусфер куполов

Сияет в зелени сада садов —

С главной аллеей статуй богов.

Всё в общей коллекции скульптур,

Являющей нам и переходы культур.

А продолжение двух богов двойников:

Аполлона¹³ и открывателя музея куполов —

Двух беломраморных создаёт двойников.

Да, счастливый открыватель из богов —

Ещё при жизни богом стал —

Искусство этот дало пьедестал.

В свои сто пятьдесят он молод —

Холод, например, ему не холод.

Сейчас здоров и крепок телом,

Здоров и крепок своим делом,

В котором дух его здоровый

Ведёт от цели к цели новой.

Тигр голову на лапу положил

Тигр голову на лапу положил.

Клыки свои он под губами зверя скрыл.

Разлёт усов тигриных мил.

В подушки лап самец когтей короны утопил.

Ноздрями утренние запахи ловил.

Глаза в прищуре чуть открыл.

Природу слушая, ушами поводил.

Хвостом едва заметно шевелил.

Тигр ночью на охоту выходил

И в камышовых зарослях свинью убил.

Наелся досыта и крови кабана попил,

Что не доел, тигр спрятал – на потом оставил.

Потом, разлёгшись, брюхом под собой накрыл

Часть крови кабана, которую пролил,

И после летней ночи в утренних лучах почти застыл.

Увидевший его со стороны, сначала бы решил:

«Тигр – как котёнок, ласков, нежен, мил».

Взглянувши повнимательней, конечно, бы заметил:

Самец под шкурой полосатою не скрыл

Могучую ту тигра силу сил.

Теперь же здесь его и след простыл,

Но сохранился след – он никуда не сплыл;

И опытный и осторожный следопыт здесь был.

«Кабан не съеден, – обнаружив тушу, заметил старожил. —

Тигр, значит, рядом может быть – я помню это, не забыл».

По следам и в воображении он прошлое восстановил,

И людям в этот летний день в подробностях всё доложил.

Тигр же кабана, вернувшись, в другое место утащил,

И в камышах густых там трапезу свою в уединении завершил.

В местах тигр разных обитает на Земле – хорошо способность эту проявил.

Среди крупнейших хищников по праву своё место заслужил —

На Земле об этом тигр давно уверенно всем заявил.

Полосатый хищник очень нужен – на Земле он жил, живёт, и чтобы жил.

Хранитель всех, чтобы его хранил.

Мир дикий и прекрасный тигра породил;

И не только дикой силой и напряжением страстей его Творец наш наделил —

Творец или Природа в нём удивительное зверя воплотил!